Затем незнакомка ударила по аппарату трубкой и проделала то, что, по мнению Ник, случалось только в кино: оторвала трубку от шнура и довольно спокойно повесила ее.
— Пойдем со мной, — распорядилась женщина со справочником, выходя из телефонной будки. Ник застыла на месте, ничего не понимая. Ее новая подруга со справочником остановилась и оглянулась.
— У тебя совсем нет денег? — спросила она, осматривая Ник с головы до ног.
— Ну, немного у меня есть. Но недостаточно для того, чтобы взять такси. Придется ехать домой на автобусе.
— На автобусе? Забудь об этом. Ты больна. Это очевидно. Где ты живешь? — спросила женщина, страшно торопясь.
— На… пересечении Йоркской и Восемьдесят четвертой улиц.
— Мы поедем с Фрэнки. За мной. — Женщина направилась к «кадиллаку» цвета индиго, припаркованному на углу. За рулем сидел мужчина. — Я собиралась бросить моего принца здесь и зайти к своей подруге Ирне, но в этом городе такие телефоны-автоматы… садись, мы тебя подбросим.
— Вы очень добры, — проговорила Ник, не в силах отказаться от заманчивого предложения. — Я могла бы добраться и на автобусе.
— Не будь дурой. Ты нездорова. Садись.
Поставленная перед выбором между поездкой в переполненном автобусе и «кадиллаком» Фрэнки, Ник уступила требованиям женщины со справочником. Выросшая в Доббс-Ферри, Ник испытывала нежность к коренным ньюйоркцам, которых выдавал их акцент. Они, как правило, оказывались более своеобразными людьми, чем те провинциалы, среди которых росла Ник. Ее новая знакомая готова взорваться, как динамит, но, кажется, она добрая.
Открыв заднюю дверцу «кадиллака», Ник почувствовала, как забунтовал ее желудок. Казалось, он был заполнен отработанным антифризом. Даже мамин суп не прижился в этой атмосфере. Ник стошнило. В этот момент она вспомнила, что оставила судок с супом на полочке в автомате. Хорошо, если он достанется какому-нибудь бездомному нищему.
Женщина со справочником втолкнула Ник в машину и села рядом с ней на заднем сиденье.
— Мы едем на пересечение Восемьдесят четвертой и Йоркской, Фрэнки, и, клянусь честью, если ты скажешь мне хоть одно слово…
— Кто она такая? — спросил Фрэнки, окинув Ник пристальным взглядом.
— Веди свою колымагу и не задавай вопросов, Фрэнки. Ты меня понял? Восемьдесят четвертая и Йоркская.
— Знаешь, что я тебе скажу, Джоанна? — отреагировал Фрэнки. — Пошла ты в задницу.
— Как это мило. В общем, ты меня понял: ведешь свой трепаный «кадиллак», и все.
— Кто я, по-твоему, Джоанна? Твой платный шофер? — Фрэнки резко затормозил. «Фольксваген», следовавший за ними, слегка задел «кадиллак». Фрэнки открыл дверцу и вышел из машины посмотреть, насколько поврежден бампер. Водитель «фольксвагена», худой, с внушающим доверие лицом, вышел из своей машины и стал расстегивать кошелек, желая уладить дело. Фрэнки мрачно смотрел на задний бампер «кадиллака». Затем он плюнул на мостовую и хлопнул ладонью по задней дверце.