Утомившись, августейшая чета на экипажах приехала в Царский павильон. Там они немного отдохнули, а под окнами в это время хор Славянского исполнил несколько песен. Лыков тоже воспользовался передышкой и прилег на свой диван. Он очень устал. Сыщик отловил еще двух просителей, а в проходе между машинными корпусами успел оттолкнуть в сторону студента со свертком подмышкой. Тот подозрительно настойчиво пытался подойти ближе к кортежу. Государь, к счастью, ничего не заметил. Фирс Бебнев отвел студента в выставочное полицейское управление и обыскал. Затем вернулся и доложил, что в свертке были баранки… И обиженный студиозус написал жалобу на имя полицмейстера по случаю грубого обращения. Черт с ним, с кретином! Нашел куда лезть со своими баранками!
После получасового отдыха царь с царицей проследовали в павильон дворцового ведомства, полюбовались там самоцветами и уехали наконец в кремль.
Служба Лыкова на этом не кончилась. В семь вечера в губернаторском дворце состоялся парадный обед для высших военных и гражданских чинов. После него царская чета посетила новый городской театр. Смешанная труппа частной русской оперы и Императорского московского Малого театра дала представление. Сначала спели гимн, затем исполнили комедию «Акростих» (не смешную). Следом пустили по одному акту из «Риголетто» и «Снегурочки», а завершили все сценой из «Леса» Островского. Внутри театра за безопасность государя отвечала Дворцовая полиция, и Алексей просидел все представление в буфете. Вот на улице наступала его ответственность! Время сумерек – самое опасное. Народу полно, полиция едва справляется с толпами зевак. Подобраться и кинуть из задних рядов метательный снаряд ничего не стоит. Поэтому «летучие» вышли за оцепление и смотрели издали – не на государя, а на публику. Как и ожидал Алексей, мужики из добровольной охраны уже устали бдеть, и многие напились. Они командовали в толпе, грубо толкали публику и дерзили полиции. Лыков подозвал старшин и велел им убрать буянов. Трудный день завершился в целом благополучно.
19-го июля в 10 утра Их Величества приехали в Дом трудолюбия имени Любови и Михаила Рукавишниковых, что на Варварке. Пробыли там недолго и опять отправились на выставку. Три часа высокие гости внимательно разглядывали отдел за отделом. Наконец им потребовался отдых, и они прокатились-таки на электрической железной дороге! Опытный вожатый не подвел и благополучно доставил пассажиров в Царский павильон. Лыков стоял на подножке и своими ушами слышал, как императрица благодарила Подобедова за отсутствие у его трамваев воздушных проводов. Тот был счастлив.