Получив подтверждение, я выписался из номера. Получил обратно два кредита шестьдесят сантимов, часть с меня удержали за использование номера и внутренней сети, с баулом в руке поспешил на нужную палубу, где находился корабль. Не хочу сглазить, но вроде всё идет как надо.
Изучение схемы станции дало мне понять, что это может стать проблемой. Я находился на совершенно другой стороне станции, и мне требовалось пересечь её всю. Пришлось искать маршруты движения местного общественного транспорта и идти к ближайшей точке-остановке.
Через три часа потратив некоторую часть нервов и содрав кожу на кулаке об морду одного хама, я стоял у нужного мне шлюза, где скучал на стульчике вахтенный. Заметив, что я к нему направляюсь, он спросил:
— Трен?
— Он самый, — подтвердил я.
— Вовремя успел, капитан уже узнавал, прибыл ты или нет, — сказал говорливый матрос. — Отправка через три часа. Пошли, провожу тебя к каюте. Пассажиров всё равно больше не будет.
— Пошли, — согласился я.
Мы прошли через кают-компанию, где старпом, отвечающий за работу казначея, принял у меня сто двадцать кредитов, за перелет и выдал ограниченный гостевой код к Искину корабля, чтобы я мог пользоваться его системами и не заблудился в переходах. Через десять минут я свободно устраивался в двухместной каюте. На счастье, кроме меня в ней пассажиров не было. Всё, осталось только пересечь границу, половину директората и выйти на «Сивиле», до которой у меня был оплаченный билет. Пришлось платить со счета, не хотелось отдавать последние наличные, хотя хватало. Сто семьдесят кредитов, блин! Я так разорюсь.
Осмотревшись, я неопределенно хмыкнул:
— А день рождение, похоже, придётся праздновать здесь. Пятнадцать дней осталось.
* * *
Приветливо кивнув знакомому матросу, тому самому, что встретил меня, когда я в первый раз попал на борт «Шторма», вышел из шлюзовой и следом за другими пассажирами направился к мужчине, что ожидал нас за небольшой конторкой. Все эти шестнадцать дней полета я провел или в спортзале, или в каюте, или гуляя по палубам судна, там где это было можно. На одиннадцатый день полета, в промежуточной порту, на какой-то планете директората мне подселили попутчика. Ничего, нормальный мужик оказался. Всё основное время он проводил в баре, наливаясь там спиртным. Так что видел я его утром, когда уходил и вечером когда приходил спать. Даже не поговорили нормально ни разу.
Вчера, когда я обедал в небольшой столовой, вдруг загремели фанфары и старпом с двумя помощниками выкатили на середину зала большой яблочный пирог на тележке. Оказалось, когда я предъявлял ему удостоверение личности, он запомнил дату моего рождения, да и Искин напомнил. Вот экипаж и другие пассажиры меня поздравили. Даже приятно было.