Оттого что я постоянно смотрю на часы, время не идет быстрее, и мы с Боу совершаем несколько кругов по деревне, прежде чем наступает пора возвращаться в клинику. Внутрь мне заходить не хочется, и я с облегчением вздыхаю, когда на улицу, широко улыбаясь и на ходу натягивая ветровку, выходит Патрик. Он треплет Боу за уши, после чего мы идем к небольшому домику с террасой на соседней от клиники улице. Он проводит нас в гостиную, где Боу немедленно ложится на пол перед камином.
— Стаканчик вина?
— Да, пожалуйста.
Я присаживаюсь, но почти сразу же нервно поднимаюсь. Комната небольшая, но выглядит приветливо. Бóльшую часть пола закрывает ковер. По обе стороны от очага стоит по креслу, и я пытаюсь угадать, которое из них Патрика, — нет никаких указаний на то, что одним из них пользуются чаще, чем другим. Небольшой телевизор кажется здесь предметом второстепенным, зато в нишах рядом с креслами стоят громадные книжные шкафы. Я наклоняю голову к плечу, чтобы прочесть названия на корешках.
— У меня слишком много книг, — говорит Патрик, возвращаясь с двумя бокалами красного вина.
Я с благодарностью беру свой, радуясь возможности чем-то занять руки.
— На самом деле мне следовало бы избавиться от какой-то их части, но закончилось тем, что я храню все.
— Я обожаю читать, — говорю я, — хотя со времени приезда сюда не держала в руках ни одной книги.
Патрик садится в одно из кресел. Я понимаю намек и сажусь в другое, вертя в пальцах ножку бокала.
— Сколько времени ты уже фотограф?
— Да я, собственно, не фотограф, — говорю я, удивляясь собственной искренности. — Я скульптор.
Я вспоминаю свою студию в саду: глиняные черепки, осколки законченных скульптур, готовых к отправке заказчику…
— Была скульптором, по крайней мере.
— Так ты больше лепкой не занимаешься?
— Я не могу. — После некоторых колебаний я разжимаю пальцы левой руки, где кожа на ладони и запястье изуродована страшными шрамами. — Со мной произошел несчастный случай. Сейчас я уже могу пользоваться рукой, но кончики пальцев ничего не чувствуют.
Патрик присвистнул.
— Бедняжка… Как это произошло?
Перед глазами вспыхивает картина той ночи, ровно год назад, и я заталкиваю ее поглубже в себя.
— Ситуация внешне выглядит хуже, чем есть на самом деле, — говорю я. — Мне следовало быть более осторожной.
Я не могу поднять глаза на Патрика, но тут он изящно меняет тему.
— Хочешь есть?
— Умираю с голоду.
Из кухни доносится восхитительный запах, и живот мой отзывается урчанием. Я следую за Патриком в неожиданно большую комнату с сосновым буфетом во всю стену.