Эстер наконец оставила в покое чернослив.
– Если честно, Барни, то пожалуй, однако как я могу такое сказать? Майор Мун и Иден оба предложили, чтобы его оперировал кто-то другой, но будет жутко неудобно, если я на это соглашусь. Я действительно хочу, чтобы наркоз давал ты. Да, я знаю, что иногда это делает капитан Перкинс, но ведь он же не анестезиолог? И я бы предпочла… Но остальные… Господи, конечно, не зря Вуди и Фредерика заверяют, что я напрасно беспокоюсь, но я просто не могу с собой справиться!
– Дорогая, мы тебя очень хорошо понимаем.
Вудс в глубине души считала, что Эстер излишне драматизирует свое горе и чувство потери после смерти матери. Глупо, если она будет так же переживать из-за Уильяма: постоянная тревога погубит их счастье. Сама Вудс всегда держалась в рамках строгого здравого смысла, не принимая во внимание излишек воображения.
Эстер обратила в ее сторону грустный, укоряющий взгляд.
– Я знаю, ты сердишься на меня, Вуди, но если бы ты пережила то же, что и я…
Вудс тут же устыдилась своих мыслей.
– Ох, Эстер, дорогая, прошу тебя! Я помню, какое ужасное горе у тебя случилось. Но сейчас ты волнуешься по пустякам. Нет смысла изводить себя без всякого повода. Ты должна подбодрить беднягу Уильяма, а не являться к нему бледной, как привидение…
– Я осматривал его сегодня утром, – вставил Барни. – Он, похоже, радуется жизни. Ты с ним виделась, Эстер?
– Нет, я после ночного дежурства и не хотела бы сейчас с ним видеться. Я боюсь, что разрыдаюсь.
– Какие глупости, дорогая! Ему скоро сделают укол перед операцией; подозреваю, он уже лежит и гадает, куда ты подевалась.
– А можно я не буду присутствовать, когда майор Мун будет его оперировать? Я могу подождать в комнате для посетителей… Как ты думаешь, Барни, майор Мун не станет возражать, если я приду?
– Думаю, не станет, – сказал Барнс. – А если и станет, ты запросто его уломаешь.
– Да, мне тоже кажется, что старик запал на нее, – сказала Вудс, когда Эстер удалилась. – Я зашла в закуток в ночь, когда она и Уильям объяснились друг другу. Она сидела там с майором Муном, и он смотрел на нее так, словно она сделана из патоки и девонширского крема. – Вудс улыбнулась. – И неудивительно: в тот вечер Эстер и в самом деле выглядела очаровательно – светилась, как рождественская елка. Что ж, мне пора возвращаться к обязанностям, оставляю вас, голубки, вдвоем.
Барнс не смог изобразить огорчения. Он сидел на кровати, обняв Фредерику, и думал, что никогда в жизни не был так счастлив. Даже в тот вечер, когда она согласилась выйти за него замуж, она больно уколола его сердце, мельком кинув странный взгляд на Джарвиса Идена. Однако теперь она отказалась иметь дело с Иденом и обещала выйти за него, Барни, как только они смогут устроить свадьбу. Он обхватил ее голову руками и откинул назад, покрыв поцелуями длинную шею.