– Мель! – заорал кто-то дурным голосом.
Капитан Пекни кинулся к левому борту. Река мелела прямо на глазах. Вода отступала, освобождая песчаный берег.
– Не успели по большой воде пройти до Иртыша, – услышал Пекни тихий, дрожащий голос Ричардсона, – вода сходит. Половодье кончилось. Но мы поплывем дальше…
– Поплывем, поплывем, – испуганно ответил Артур Пекни, – что нам остается делать?
– Тогда не стой! – прошипел Ричарсон. – Плыви, корова!
Прошипел это и упал в беспамятстве от внутреннего напряжения.
Пекни переступил через упавшее тело и крикнул своему боцману Булту – готовить шлюпку для якорного завода.
На сотню ярдов назад, по течению, вывезли на шлюпке носовой якорь, сбросили в реку. Матросы навалились на рукоятки брашпиля; шхуна начала медленно подтягиваться к собственному якорю и через десять ярдов уже свободно качалась на речных волнах.
Матросы засвистели от радости. На правом, высоком берегу матросскому свисту вдруг ответил собачий лай.
Капитан Пекни резко обернулся. На берегу стояли три человеческие фигуры в звериных шкурах. По прямой линии от капитана до этих страшных людей было всего тридцать ярдов. Капитан Пекни хотел скомандовать про оружие к бою, но только засипел горлом.
Жуткие люди исчезли, и собачий лай замолк.
Капитан Пекни прокашлялся и внезапно заорал, подражая истерическим интонациям капитана Ричарсона:
– Пушки – к бою! Оружие – к бою!
* * *
До Шеркалы ватажный бриг не дошел верст пятьдесят. Резкий спад паводка застал ватагу в двух верстах от того места на Оби, которое в лоциях у Макара называлось «Узелок». Хорош узелок! На карте этот «Узелок» петлял так, что голова могла закружиться от долгого разглядывания речных извивов.
Обь не только обмелела до своих истинных глубин, но и сузилась. Теперь идти по ней галсами, будто по морю, – не получится. Попробовали идти без зигзагов, у правого, высокого берега. Там и глубина побольше, и ветер вроде покруче. Так и получилось. Бриг шел против течения, но весьма медленно.
Когда вошли во второй завив реки, Макар велел остановиться.
– Оглядеться надобно, – пояснил он, – нам вроде как здесь помирать.
– Иди ты к Богу в рай! – озлился Хлыст. – Англам помирать, не нам!
– Здраво ты сказал, – поправил себя Макар, – конечно – англам.
Однако нечаянная тревога толкалась у него под ребрами. Он все никак не мог забыть далекий, далекий гром, день назад прокатившийся по воде и потерявшийся в глиняных берегах.
– Доглядчиков надобно послать…
– Это – мигом! – оскалился Хлыст. – Сенька! Ерошка! Пора вам катить в догляд за подлыми гостями!
Мигом спустили шлюпку, развернули широченный парус. Бывалый Сенька и Молодший Ерошка добавили к силе паруса свою – и начали загребать еще мутную воду веслами. Шлюпка понеслась назад, по течению реки, так быстро, что стало даже завидно. Макару бы так плыть себе, да плыть. Например, к Катарине в Лондон. Доплыть, обнять вдовушку и уснуть у нее на пухлом, сладостном плечике.