– Ну и как ты, – загорелся лицом Хлыст, – справляешься?
– Попробовал бы я не справиться! Ведь сразу сбросят с ханского престола!
Старинов и Бывалый Сенька уже оделись и вышли на улицу. Хорошо на улице, да после бани! Легко, пружинисто.
– Ты, Семен, тоже здесь оставайся, – неожиданно для Сеньки сказал Макар. – Поди, набегался, поди устал.
– Да как же я останусь, Макар Дмитрич? Так нельзя. Не в русский обычай! В обычай – идти до конца, с кем пошел.
– А в русский обычай своего парня бросать? Ведь парень отчаянно плох. А ты же вроде отца ему. Так?
Бывалый Сенька что-то пробормотал, отвернувшись. Даже махнул рукой возле глаз.
– То-то! Ты, Семен, здесь нужен много больше, чем на походе, сообразил? Изота здесь один, мало ли что? Слышал же от бухарского купца, что бухарцы здесь ходили с татарами и будут ходить. Кому это по нраву? Из русских – кому по нраву?
Сенька повернулся к Макару:
– Никому.
– Вот! А я вам оставлю весь плотницкий инструмент, ружья, порох, свинец. Багинеты оставлю – переделаешь их в ножи, али в пики.
– Да, это конечно… – Бывалый Сенька хотел выразить некую мысль, она ему не давалась.
Макар помог подмыслить:
– Потихоньку срубишь здесь часовенку, станешь молиться. Есть, поди, за кого молиться, за чьи души…
Бывалый Сенька вдруг упал на колени перед Макаром:
– Просветлил ты меня, Макар Дмитрич! Надоумил под конец жизни. Спасибо тебе! И за тебя буду в той часовенке молиться. Помимо тех душ, которых я загубил! Дай Бог тебе здоровья и радости жизни!
На пороге бани замерли Изотов и Хлыст. Не каждый день увидишь, как человек, бравший на топор города от Балкан до Балтики, валяется в ногах у простого боярина.
* * *
С бухарским купцом торговались недолго. Сидели вдвоем – Макар и купец Ильбан – и торговались.
Сторговались же так. Макар дает купцу Ильбану пять лалов яркого красного цвета, каждый величиной с кулак младенца. Да пять изумрудов, зеленых, как молодая весенняя трава. Изумруды те – уже величиной с мужской кулак. За это купец отдает ему в полное подчинение пятьдесят татарских конников, с воинскими и съестными припасами на два месяца.
Макар брюхом чуял, что он сильно прогадывает, отдавая бухарцу такие драгоценные камни и в таком количестве. Но деваться некуда. Срочная военная подмога в царском деле ему вот как нужна, и подмога немалая.
– Там, на нашем деле, придется и убивать, – осторожно закончил торговлю Макар.
– По нашему обычаю – убитый моим воином достается моему воину, – быстро сказал Ильбан. – Со всем имуществом.
– Уважаю чужие обычаи, – так же быстро ответил Макар.
Порешили: завтра по раннему утру двигаться на Сургут, где имел торговую факторию купец Ильбан. Ударили по рукам и разошлись.