Игроки приуныли. Потянулись за сигаретами.
Через три часа Вадим обладал пятьюдесятью пятью тысячами долларов. Потом проиграл десять, снова выиграл. Проиграл пять. И опять удвоил сумму.
Цифра «93» с тремя нулями на конце бухала в его сознании, словно пневматический молот.
Дальше возникла цифра «115».
Всего сутки назад он вообще не мог поверить, что существуют такие деньги.
Проигрыши незаметно оттяпывали от этой соблазнительной суммы кусок за куском. Выигрышей становилось все меньше, и случались они все реже. Но Вадим не замечал этого. Какое-то чудовище в его мозгу, истекавшее алчной, ядовитой слюной, хлестало его сознание, словно нетерпеливый наездник взмыленную лошадь…
Еще через час все было кончено.
Он ошеломленно смотрел на своих партнеров, на лицах которых снова играло самодовольство.
Яйца удачи выскользнули у него из рук в самый неподходящий момент.
— Вы играете, Вадим? — спросил пожилой с отеческой интонацией в голосе.
— У меня… я… не взял с собой больше, — сорвалось у него с языка.
— В чем проблема? — пожал плечами пожилой, которого игроки называли Петром Палычем. — Мы все здесь деловые люди, привыкшие верить друг другу на слово. Ужасно удобно, когда попадаешь в такую ситуацию. Вы в нашем кругу, Вадим, поэтому…
Как по волшебству, перед Вадимом легли три пачки стодолларовых купюр.
— Играю! — заставило его произнести чудовище, продолжавшее бесноваться в мозгу.
Целый час Вадим был на белом коне, гарцевавшем под триумфальной аркой, на которой светилась цифра «50». Но на исходе второго часа конь издох, огни на арке померкли, а сама арка с грохотом и пылью развалилась.
— Вадим, полагаю, вы меня поймете, если я попрошу вернуть мне мои тридцать тысяч, — после продолжительной паузы проговорил Петр Павлович. — С моей стороны было бы глупо и дальше субсидировать вас, не убедившись в… твердости вашего финансового положения. Вы со мной согласны?
Самодовольные рожи смотрели на него так, словно видели насквозь.
Вадим встал, чуть пошатнулся.
— Я… я не могу отдать прямо сейчас.
— Понимаю. Тридцать тысяч — солидная сумма. Весьма солидная. Но вы, конечно, понимаете, что в карточной игре есть свои правила и свой кодекс. Поэтому я не требую немедленной выплаты. Я готов ждать ровно неделю, по истечении которой надеюсь получить сумму, которую я вам так любезно одолжил. С процентами, разумеется.
— С процентами? — прохрипел Вадим.
— Да. Конечно, я не банк, у меня не так много клиентуры, поэтому два процента в день, думаю, будет по-божески. Я сбросил вам один процент, и то исключительно из-за того, что имел удовольствие общаться с таким замечательным игроком.