В конце концов Фурия с трудом протянула руку и дотронулась до металлического кузова.
От него исходил невероятный холод. Девочка открыла рот, чтобы позвать Сандерленда, но не смогла произнести ни звука. Она опёрлась рукой на крыло автомобиля и стала медленно продвигаться вдоль него, нагнувшись под стволом дерева. Крышка багажника была примята, а теперь Фурия увидела ещё и трещины, лучами протянувшиеся через всё заднее стекло, в центре которого зияла дыра. Должно быть, кавалеры стреляли по машине.
Подойдя к левой задней дверце, девочка увидела знакомые очертания на водительском кресле. Всплески энергий библиомантов стали мощнее, железный скрежет усилился, а сухие листья, словно пепел, кружились в воздухе.
Фурия прислонилась спиной к кузову и открыла петушиную книгу. Одна из страниц, подрагивая, поднялась и сложилась в форме сердца. Свет между её слоями таял в отсветах яркого купола, но надпись внутри оставалась видимой до тех пор, пока Фурия срывающимся голосом не прочитала горящие слова.
В следующий момент снова воцарилась тишина, гул прервался.
Фурия заморгала, попыталась откашляться, но во рту совсем пересохло. Вокруг неё образовался круглый пузырь, сотканный из тончайших молний. Девочка снова могла двигаться, и даже с большей лёгкостью, чем в обычной жизни. Она повернулась и подошла к дверце водителя. Прислонившись к стеклу, Фурия заглянула внутрь. При этом пузырь упруго уткнулся в дверцу, дрожащие молнии осветили внутреннее пространство машины.
Сандерленд был мёртв. Пуля распорола спинку кресла и попала ему в голову. Казалось, водитель спал: голова его склонилась на плечо, и единственная кровавая слеза оставила рубиново-красный след от виска к подбородку.
Фурия посмотрела на соседнее сиденье. Пипа не было ни на кресле, ни под ним. Обе задние дверцы были распахнуты, в салон автомобиля впилась ветка и, словно костлявая рука, указывала на заднее сиденье. Там тоже никого не было.
Фурия вспомнила силуэт в окне резиденции.
Но кавалеры искали Пипа в парке. Она снова обернулась и взглянула сквозь ветви на дом, освещённый вспышками энергетических разрядов. Ночь была яркой, как день, но свет казался холодным, почти как от неоновых ламп. Фурия радовалась тишине, но, интересно, могли ли молнии, плясавшие вокруг неё, воспламенить бензин?
Девочка стремительно обошла «роллс-ройс» сзади, размышляя, не стоит ли ей вернуться под светящийся купол к Изиде.
Возможно, ей нужна помощь, пусть даже такая незначительная, какую ей могла оказать Фурия. Но ведь был ещё и Пип. Если он спрятался в парке, то наверняка давно заметил, что происходит, и сидел тихо в своём укрытии.