Потому собравшись с мыслями, и попытавшись засунуть все свои эмоции куда подальше, девушка приняла душ. После чего достала из шкафа и одела под форменную мантию Академии красную плиссированную мини-юбку, белые кружевные чулки и блузу, которую завязала, обнажив упругий живот. В довершение же картины собрала блондинистые волосы до плеч в два милых хвостика.
Когда на часах было без пятнадцати одиннадцать, Милнис наложила на себя заклинание, которое не дало бы ей забеременеть, выпорхнула в коридор и, торопливо покинув территорию студенческого общежития, направилась по коридорам к жилому корпусу преподавателей. И ректор, чтоб ему неладно, не соврал: пока она шла, ее не побеспокоили никто и ничто — охранные заклинания были выставлены именно так, как он и обещал.
«Я просто пересплю с ним, и все. Это будет нетрудно», — заверила себя девушка, прежде чем потянуть за дверную ручку покоев ректора.
Он ждал ее в гостиной. Стоя у окна в одном лишь черном халате и в предвкушении потягивая виски из граненого стакана.
— Проходи, — небрежно бросил Рамод, а после — едва заметно, но очень хитро ухмыльнулся.
Поборов минутное оцепенение, Милнис закрыла дверь и сделала несколько шагов.
— Знаешь, я никак не ожидал от тебя такого, — вздохнул ректор, неспешно подойдя к девушке. — Ведь твоя семья, — хоть она и не богата, да и в ней не было никого, обладающего магическим даром, — более чем благополучная. Родители — офисные работники, у которых пусть и бывали трудные времена, но дети не знали нужды… кстати, о твоем брате. Мне тут стало интересно, а с ним ты часом не…
— Нет! — грубо перебила девушка.
— В самом деле? Даже как-то странно, — недоверчиво хмыкнул ректор. — Чтоб такая нимфоманка, имея под боком симпатичного старшего братишку…
— Герен был у меня первым, — прошипела Милнис, всеми силами стараясь сдержать неуместную злобу.
— То есть, твои приключения начались уже после знакомства с ним? — заинтересованно протянул Рамод. — Неужели этот парень так плох в постели, что после него ты решила пуститься во все тяжкие? — иронично хмыкнул он. А после, прибавив в голос поучительных ноток, добавил: — Ведь он так тебя любит. Узнай бедняга, что ты изменяешь ему, да еще и вот так эпично, и это разобьет ему сердце! Вот так жестоко, когда до вашей свадьбы осталось всего ничего…
Торопливо расстегнув форменную мантию парой легких движений пальцами, Милнис сбросила ее с плеч, позволив гладкой ткани соскользнуть на пол.
— Мисс Айзенберг! — охнул ректор, вгрызшись в девушку взглядом, полным неприкрытого вожделения. — Похоже, распутство уже успело пропитать каждую клеточку вашего тела! Неужели вам не стыдно?