«Тертый калач! Такого на мякине не проведешь! Чем-то напоминает наших особистов. Наверно, из контрразведки или разведки?» — оценил Буравчика Петр и, воспользовавшись моментом, исподволь разглядывал его. По приметам, которые дал Струк и другие агенты абвера, он имел сходство с Петром Самутиным — заместителем начальника абвергруппы 102.
«Пока везет, сразу на матерого зверя вышел!» — оживился Петр.
Это не укрылось от наблюдательного Буравчика — Самутина. Отложив документы в сторону, он с сарказмом произнес:
— Смотри, глаза не проешь! Че такой сладкий?
— Жить хочется, — не стал вилять Петр.
— Х-м-м. А там чего не жилось?
— Не дали.
— Тебе? Странно, с чего это ты, старший лейтенант Прядко, от любимой советской власти сбежал?
— Разлюбила.
— Как так? Ты за нее своей и чужой крови не жалел, а она вдруг разлюбила?
«Похоже, гад не только мои бумажки, а и доносы Струка читал! Точно Самутин! Значит, абвер!» — утвердился в своей догадке Петр и продолжил игру:
— Жить захотел.
— А там, что, не давали? Ты же у них герой! Небось за твои подвиги комиссары орденок нацепили?
— Угу, свинцовый пообещали, — буркнул Петр.
— Это за что ж тебя так? — допытывался Самутин.
— За все хорошее. Сволочи неблагодарные! Я им это не забуду! — и, перескакивая с одного на другое, Петр рассказал, как попал к Макееву, как был обвинен в шпионаже и посажен под арест. Самутин внимательно слушал и что-то помечал в блокнот. Судя по выражению лица, такие истории ему были не в новинку. Опытный вербовщик, набивший руку еще в петлюровской контрразведке, он увидел в этом озлобленном и загнанном в угол бывшем советском офицере будущего перспективного агента.
Прядко был не чета безликому сброду, который, чтобы не подохнуть с голодухи и вырваться за колючую проволоку, готов был подписать любую бумагу и обещать все что угодно. Такие агенты результатов не давали: у них хватало духа только на то, чтобы по мелочам гадить большевикам, а при первом удобном случае они норовили сорваться с крючка. Результат приносили те, кто ненавидел советскую власть или кем двигал циничный расчет. Прядко — бывший красный командир, до недавнего времени преданно служивший ей и отвергнутый ею, имел серьезный мотив поквитаться с ней. И Самутин положил глаз на «пышущего ненавистью к советам», смышленого офицера, но не спешил с предложением и дал ему выговориться.
Петр закончил свой эмоциональный рассказ и с напряжением ждал реакции Самутина. На его замкнутом лице трудно было прочитать ответ. Он умело держал паузу: встал из-за стола, прошелся по комнате, остановился напротив Петра и, сверля глазами-буравчиками, спросил: