Она переживала и за официанта — он так и не пришёл в сознание, и за Виталика, которого увёз домой отец, Иван Мясников, которого вызвали сразу, как только выяснили личность молодого человека. Перед тем, как приехала милиция, он успел сунуть Анечке деньги — в панике она так и не поняла, зачем…
После составления всех документов Мясников-старший сам уплатил и за ужин, и за разбитое зеркало, и за разбитую посуду. Схватив сына за шиворот, он с силой толкнул того вперёд, указав направление на выход.
— Аня!.. — вспомнив о девушке, Виталий попытался вернуться за ней, но Иван Михайлович встал у него на пути, — Аня!.. Поехали!..
— Какая ещё Аня?! — могучая ладонь отца с силой впечаталась в плечо сына, — Пошёл!..
— Это — моя Аня! — сын никак не хотел смиряться с тем, что Аня остаётся одна и повторил попытку вернуться.
— Это ты — Аня? — недовольный Мясников, наконец, обратил внимание на перепуганную девушку, — Идём!
Покорно просеменив до чёрной «Волги», припаркованной у ресторана, Анюта уселась на заднее сиденье. Отец занял место за рулём, усадив рядом с собой непутёвого сына.
…Сидя сзади, как мышка, всю дорогу Анюта с надеждой ловила их разговор…
— Я тебе что говорил?! — со злостью поворачивая руль, Мясников-старший цедил сквозь зубы, — Сидеть дома, никуда не ходить, тем более — в ресторан!
— У меня день рождения… — мрачно огрызнулся Виталий, — Я что, не имею права его отметить?!
— Дур-рак… — отец в сердцах стукнул кулаком по рулю, — Ты что, не понимаешь?!
— Понимаю! Траур, ну, и что?!
— Да при чём тут траур?! — Иван Михайлович уже не просто говорил на повышенных тонах, он — орал, — Если бы только траур!.. Ты что, не понимаешь, что сейчас — переломный момент?! Всё может произойти, вплоть до смены курса, ты это понимаешь?!
— И что?
— И ты в этот момент подставляешь мне такую подножку?! Это вчера ты мог перебить морды всем, кто там сидел, а я мог замять это дело… Но я не знаю, как будет завтра! И никто не знает!..
— Завтра ещё не наступило.
— Ошибаешься! — отец чуть сбавил тон, — Уже. Наступило.
— Чё, в натуре — смена курса? — Виталий удивлённо обернулся к отцу, — Только кроме шуток…
— Какие к чертям шутки?!
— Ну, серьёзно, па… что происходит?
— Если бы я знал… Я знаю только одно: у власти будет другой человек. И сейчас каждый будет цепляться за своё место. А меня завтра за твою выходку могут выбросить под зад коленом, с волчьим билетом. Эпоха лояльности закончилась.
— Уже известно, кто будет генсеком?
— Известно… Андропов будет, старый гэбист… так что никаких поблажек.
— Ну, прости, пап… — сын тоже перешёл на виноватый тон, — Обойдётся…