Жириновский с Малышкиным — подлинная, голая правда о самой власти и моральном облике ее агентов в СМИ.
В других разделах я более подробно опишу инцидент, происшедший на заседании Думы 21 мая 2004 года. В данном случае меня интересует, почему не реагировало руководство Госдумы, к которому я официально обратился тогда в связи с угрозами убийства со стороны Жириновского и Малышкина, прозвучавшими в адрес нашего «родинского» депутата Николая Павлова и меня? Обращение было направлено Грызлову, а от него поступило в Комиссию по депутатской этике во главе с Геннадием Райковым. Время шло, никаких действий Комиссия не предпринимала. Унижение статуса парламента отвратительной перебранкой и едва не вспыхнувшей в фойе потасовкой оставалось без реакции руководства парламента. Если депутата Павлова вызвали для беседы в Комиссию и приняли его объяснения своего поведения случайной вспышкой эмоций, то Жириновский остался в стороне. При этом Николай Павлов не позволял себе никаких выходок на заседаниях, а Жириновский хамил чуть ли ни каждый день. Почему выходки этого клоуна всегда оставались без последствий?
Наблюдая хамство Жириновского, я вынужден был все время подавлять нехорошее желание выбить его пинком с трибуны. В порядке «разрядки напряженности», я написал в Комиссию по депутатской этике предложение провести профилактические беседы с буйным оратором, постоянно говорящим гадости, а также проанализировать стенограммы его выступлений, которые я приложил к обращению.
Вместо работы с моим обращением, специалисты Комиссии заверили меня, что Жириновский во всем и всегда раскаивается. Вместо председателя Комиссии, который все время себя плохо чувствовал, для «пояснений» меня пригласил эксперт — дама, которая глядела на меня ласковыми и понимающими глазами психотерапевта. Я думал, что мне это показалось, но потом убедился, что знатокам психологии трудно относиться к депутатам иначе, как к больным. А в Комиссии по этике, где разбирались всякого рода скандалы, жалобы и доносы, специалисты просто сами тихо сходили с ума и держались за остатки рассудка только тем, что ничего не делали, предлагая депутатам самостоятельно отвечать на жалобы, которые на них поступали.
Комиссия боролась с собственными психозами, а я наивно ожидал от нее работы с моим обращением. Меж тем депутаты отправились на летние каникулы. Специалисты по депутатской этике надеялись, что и в моей голове все прошедшие события выветрятся сами собой. Но они ошиблись. Мы с помощниками выстроили систему, при которой вопросы в «зависшем» состоянии считались не завершенными и оставались на контроле. И я потребовал от Комиссии пояснений, почему никаких действий не предпринимается, а в новую (осеннюю) сессию Жириновский опять начал хамить, и руководство Комиссии ничего не делает, чтобы обеспечить нормальную обстановку в парламенте.