— А тебе-то что, с чего твое-то брюхо болит? — ощетинился Захар.
Из Совета вышли Клим Перепелка, Павел Сидорович, Парамон Каргапольцев.
— Все с подводами? — Клим полистал свою тетрадку, нашел список, поелозил пальцем по странице. — Добро! Долго говорить не будем. Дело, мужики, такое. В городе, перво-наперво, народ голодает. Беднякам нашим сеять нечем, кусать тоже нечего. Смекаете, куда клоню? Намедни мы справным мужикам дали свое постановление: отсыпать из своих закромов зерно неимущему классу. Что же получается? Кто сдал, кто не сдал. Такую живоглотскую политику мы терпеть не можем. Хочу дам, хочу не дам. Совет — власть народная и христарадничать не будет. Совет решил отобрать у богачей все излишки хлеба. Вот для чего вас вызвали с подводами.
— Нехорошее дело, прямо скажу, поганое дело, — тихо сказал Захар. — Решили отобрать — отбирайте, зачем сюда припутывать нас-то?
Ему никто не ответил.
Павел Сидорович распределил, кто куда поедет. С собой он взял Захара и Елисея Антипыча.
— У кого выгребать будем? — насупясь, спросил Захар.
— Поедем к Савостьяну.
Услышав это, Елисей заморгал глазами, засуетился.
— Меня бы, ето самое, к другому направили. У Савоськи этот анархист живет. Настрополит его Савоська…
— Ничего с тобой не случится, — засмеялся Павел Сидорович. Он шагал рядом с телегой, опираясь на таловую трость. Загоревшее лицо его как будто помолодело.
У дома Савостьяна Павел Сидорович взялся за кольцо на калитке и сказал:
— Ну, пошли!
По двору с чашкой, накрытой полотенцем, семенил к зимовью Савостьян. Увидев гостей, остановился, кивком головы ответил на приветствие, замер, выжидая.
Павел Сидорович обвел взглядом добротные постройки из кондового леса, высокие, глухие заплоты из лиственничных плах, чисто подметенный двор.
— Крепкое у тебя хозяйство.
— Ничего. Не жалуюсь. — Широко расставив ноги, Савостьян настороженно следил за Павлом Сидоровичем. Захар и Елисей жались за спиной учителя.
— Проходите в избу, — пригласил Савостьян.
— Нам некогда. Мы приехали к тебе за хлебом.
— Это за каким еще хлебом? Никому я навроде не должен. — Савостьян беспокойно переступал с ноги на ногу.
— Совет вам предлагает сдать пятьдесят пудов…
— Ах, Совет. Сдал пятнадцать — будет.
— Мы заберем у вас все излишки. И у других тоже…
— Эко что! Вы всякие излишки забираете? У Климки кривого большие излишки вшей… А ты, Захар, что здесь позабыл?
— Я что? Я ничего… Я десятая спица в колеснице.
— Давай сюда ключи от амбаров.
— А этого тебе не надо, посельга? — Савостьян показал учителю кукиш, пошевелил большим пальцем с крючковатым ногтем.