– Брат? – эн-Огран недоумённо поднял брови. – Я не знал, что у девочки есть близкие родственники.
– У Кариэль есть не только брат, но также родители, которые живёхоньки, вопреки распространённому мнению.
Аталиса взяла эн-Ограна под руку и рассказала ему всё, что знала о девочке и заодно поведала ему о своём нежелании отдавать ей ожерелье, которое послужило причиной несчастья, случившегося с братом и сестрой ос-Ватто.
– Скажи, ведь ты видела, что с ними произошло? – спросил эн-Огран с утвердительной интонацией в голосе.
– Да, – не стала отпираться девушка.
Когда эн-Огран выяснил, что представляет собой ожерелье, он лишь покачал головой и сказал, что произошедшее – не случайность и ей не в чем себя винить. Мол, ожерелье Лорелеи это очень сильный магический артефакт. Если оно ушло к девочке, значит, такова была его воля.
Страшно встревоженные пропажей сына родители Кариэль задействовали все возможные средства, чтобы его найти. Враждебно настроенная девушка поначалу не хотела с ними встречаться, но затем решила, что нехорошо держать их в неведении, что дети живы. Ос-Ватто обрадовались, что мальчик жив, но ни мать, ни отец не спросили её о Кариэль, и когда она не выдержала и сама завела речь о девочке, они не захотели её слушать и ушли. Аталиса выкрикнула им вслед, что они бездушные истуканы и не заслуживают таких замечательных детей и тогда ей показалось, что плечи эльфийки вздрогнули, но она тут надменно выпрямилась и, взяв мужа под руку, что-то сказала ему, и они оба засмеялись.
* * *
Брат и сестра ос-Ватто действительно не погибли.
После перемещения мокрый с головы до ног Тан с трудом выбрался из неспокойной воды у берега. Чувствовал он себя не слишком хорошо. При падении он довольно сильно ударился, и вдобавок в его ушах до сих пор звучал дикий рёв элементаля воздуха. Юноша огляделся по сторонам. Кариэль лежала на песчаном пляже и, судя по недвижной позе, была либо мертва, либо потеряла сознание. Тан попробовал переместиться в пространстве, но привычная ему магия не сработала и он бросился бежать. С бьющимся от волнения сердцем он упал на колени перед распростертым тельцем сестры и, повернув её к себе лицом, с силой тряхнул за плечи.
– Кариэль, ты жива?
– Да! Если ты сейчас не вытрясешь из меня душу, – сердито проворчала очнувшаяся девочка.
На радостях юноша подхватил её на руки и она, доверчиво прижавшись к нему, обхватила руками за шею.
– Тан! Я думала, что ты ненавидишь меня, как родители.
– Ну что ты, Кариэль! За что мне тебя ненавидеть?
– За то, что я слишком умная, – пояснила девочка, и на её личике появилось тревожное выражение.