Вчера же им удалили биотестеры, что могло означать только скорый конец их пребывания в госпитале. Что ж, надо полагать, и этот стук в дверь из той же оперы.
Ну да, из той же. Все тот же гвардейский капитан. У капитана, кстати, была и фамилия — Лапин, и имя-отчество — Иван Дмитриевич, представился, как положено, при первой встрече, но Корнев все равно про себя именовал его только по чину. Ну не воспринимал Роман его как человека — служебно-функциональная единица, не более. Зря, наверное, но капитан сам так себя держал, старательно избегая каких-либо чисто человеческих проявлений. Вот и сейчас, о том, что завтра их примет Его Императорское Величество, капитан оповестил их настолько официально и бесстрастно, что Корнев не сразу и понял, что именно он услышал. А когда понял…
Ну, ничего ж себе! Нет, ясное дело, парадные мундиры им с Хайди положены были для явки к начальству, и начальству высокому, но чтобы самому-самому высокому, такого Роман даже не предполагал. Вспомнив императорский смотр полка в той еще, прежней жизни, он даже несколько запаниковал — встретиться с императором лицом к лицу все еще казалось ему чем-то немыслимым.
Для Хайди это было вообще за пределами восприятия, но состоянием любимого мужа она все же прониклась. Встали в четыре утра и прежде чем позавтракать, часа два наводили лоск на мундиры, надраивали обувь, по нескольку раз снова и снова прикалывали награды, чтобы все было совершенно, а по возможности даже идеально. Хайди еще потратила кучу времени, колдуя над прической и раскраской лица с таким расчетом, чтобы ее неотразимая красота должным образом гармонировала со строгостью мундира. Результат получился, как и ожидал Роман, потрясающим.
Все тот же капитан заехал за ними в девять утра. А в девять сорок пять, пройдя краткий инструктаж дворцового распорядителя, штабс-ротмистр Корнев и специалист-стажер Корнева, преодолевая внезапную робость, шагнули в распахнувшиеся перед ними двери малого приемного зала.
Официальная часть прошла неожиданно легко и быстро. Император Константин Четвертый принял рапорты приглашенных, затем, остановив властным жестом полковника, начавшего было зачитывать высочайший указ, избавил процедуру награждения от чрезмерной помпезности.
— Штабс-ротмистр Корнев! — провозгласил император. — В сложнейшем положении вы проявили не только мужество и выдержку, но и взяли на себя огромную ответственность, решительно и храбро действуя в полном отрыве не только от России, но и от всей известной нам вселенной. Я награждаю вас орденом Святого Георгия третьей степени и поздравляю ротмистром! Сверх того, помня ваш героизм, проявленный в восьмом истребительном Великого Князя Андрея Константиновича полку, я приказываю восстановить вас в списках полка вплоть до истечения срока вашей службы.