| The nurse finished puttering, leaving the bishop alone. The sunlight felt welcome and warm on his face. Last night had been the darkest night of his life. | Сестра закончила перевязку и оставила епископа одного. Солнце приятно грело лицо. А прошлая ночь была самой темной и ужасной в его жизни. |
| Despondently, he thought of Silas, whose body had been found in the park. | Он думал о Сайласе, чье тело было найдено в парке. |
| Please forgive me, my son. | Пожалуйста, прости меня, сын мой... |
| Aringarosa had longed for Silas to be part of his glorious plan. Last night, however, Aringarosa had received a call from Bezu Fache, questioning the bishop about his apparent connection to a nun who had been murdered in Saint-Sulpice. Aringarosa realized the evening had taken a horrifying turn. News of the four additional murders transformed his horror to anguish. Silas, what have you done! Unable to reach the Teacher, the bishop knew he had been cut loose. Used. The only way to stop the horrific chain of events he had helped put in motion was to confess everything to Fache, and from that moment on, Aringarosa and Fache had been racing to catch up with Silas before the Teacher persuaded him to kill again. | Теперь Арингароса жалел о том, что привлек Сайласа к выполнению своего плана. Вчера вечером ему звонил капитан Безу Фаш. Он подозревал епископа в соучастии в убийстве монахини, которое произошло в церкви Сен-Сюльпис. И Арингароса понял, что события той ночи приняли непредсказуемый оборот. А узнав из выпуска новостей еще о четырех убийствах, он просто пришел в ужас. Что же ты натворил, Сайлас! Как только посмел! Затем он попытался связаться с Учителем, но безуспешно. И только тогда епископ понял: его просто использовали. Что единственный способ предотвратить дальнейшее развитие ужасных событий — это сознаться во всем Фашу. Так и произошло, и с того момента Арингароса вместе с Фашем пытались перехватить Сайласа, хотели опередить Учителя, пока тот не отдал монаху приказ убить кого-то еще. |
| Feeling bone weary, Aringarosa closed his eyes and listened to the television coverage of the arrest of a prominent British knight, Sir Leigh Teabing. The Teacher laid bare for all to see. Teabing had caught wind of the Vatican's plans to disassociate itself from Opus Dei. He had chosen Aringarosa as the perfect pawn in his plan. After all, who more likely to leap blindly after the Holy Grail than a man like myself with everything to lose? The Grail would have brought enormous power to anyone who possessed it. |