– Терпимо, – он морщится. – Плечо немного болит…
– Плечо? Ой… нужно позвать врача.
– Нет, не нужно, – протестует он, слабо вильнув подбородком. – Потом. Дай мне дотронуться до тебя.
Я робко протягиваю ему свою руку. Он расплывается в умиротворенной улыбке и мягко стискивает мою ладонь в своей.
– Рад тебя видеть, малышка.
– Я тебя тоже, – мои губы предательски дрожат, слезы норовят выкатиться.
Заметив резкие перемены в моем настроении, Роберт неодобрительно цокает.
– Ну не смотри на меня так, будто я побывал во Вьетнаме в середине шестьдесят шестого. Все позади.
Я покорно киваю.
– Но ты едва не угробила нас обоих, – строго продолжает он, сжав мою руку сильнее, – поэтому я собираюсь устроить грандиозный скандал, как только мне представится такая возможность.
Рассмеявшись его милой беззлобной угрозе, я ласково целую его пальцы и благодарю бога за то, что он вернул мне моего вредного неисправимого ворчуна.
– Делай со мной что угодно – бей, наказывай, пытай, но отныне я запрещаю тебе использовать свое умопомрачительное тело в качестве живого щита, ясно тебе, рыцарь?
– Ясно, госпожа, – он прочищает горло. – Где Майк?
– Дома, с ним все в порядке. Феррану и его подельников арестовали.
– Отлично. Я хочу пить.
– Я позову сестру.
– Кэтрин…
– Не возражай! – твердо говорю я, отчего его темные, густые брови ошеломленно ползут на лоб.
– Командирша…
Я нажимаю на кнопку, и вскоре в палате появляется упитанная, но весьма шустрая женщина в белой униформе и с очками на носу. На табличке написано «Хизер». Она проверяет какие-то датчики, чиркает что-то в блокнот и в конечном итоге зовет доктора Мэддена для финальной оценки.
– Доброе утро, мистер Эддингтон! Я Оливер Мэдден – ваш лечащий врач. Как настроение?
– Готов плясать сальсу, – ворчливо проговаривает Роберт. – Скажите, когда я смогу осуществить желаемое?
– Вы про сальсу? – подыгрывает ему доктор. – Полагаю, что недельки две придется подождать. Так больно?
– Да, – кряхтит Роберт.
– Тошнит?
– Нет.
– Температура? – Мэдден обращается к Хизер.
– Тридцать семь и три, – отвечает она.
– Замечательно.
Что, правда? Хм, наверное, для его состояния это норма. Пока врач проводит вразумительную беседу с мистером Брюзгой, я навещаю ванную комнату и в ужасе смотрюсь в зеркало.
Ну и видок! Волосы торчком, рожа осунулась, под глазами красуются фиолетовые синяки… чучело огородное!
Открыв кран, я суетливо нахожу в ящике зубную пасту, распаковываю щетку и быстренько чищу зубы. В желудке раздается характерное урчание, мне определенно не помешало бы поесть. Интересно, а Роберту разрешено кушать? Тщательно сполоснув рот, я завинчиваю кран и, собрав свои лохмы в неряшливый конский хвост, спешу к своему больному.