– Да, сэр.
Служанка забирает у меня пальто, и я вижу сбегающего со второго этажа отца.
– Привет, сынок! – мы по-медвежьи обнимаемся. Черт, гребаное плечо…
Я корчу страдальческую мину.
– Дай угадаю, ты не принимаешь болеутоляющее? – догадывается он.
– Я дурею от них, пап.
– И что? Это ведь временно.
– Да, но у меня две очень важные сделки на этой неделе. Я не имею права тупеть.
– Трудоголик! – с гордостью восклицает он, потрепав меня по затылку, – весь в меня.
– Это комплимент?
Он смеется.
– Скорее, неоспоримый факт. Какими судьбами в нашем скромном жилище? Заехал проведать своего старика или по делу?
– И то и другое, вообще-то.
– Так я и думал. Пойдем в кабинет?
– Было бы неплохо, – отвечаю я, последовав за ним через холл.
– Присаживайся, – он указывает в кресло. – Выпьешь чего-нибудь?
– Нет, у меня и без алкоголя крыша едет.
Улыбнувшись, он наливает себе немного бренди и устраивается напротив меня.
– Итак, я весь внимание, – говорит он, посерьезнев.
Я прыскаю. Иногда отец напрочь забывает, что мы родственники, и обращается со мной как со своим партнером. Наверное, это у него профессиональное.
– Это насчет Кэтрин.
Его брови изумленно ползут вверх.
– Хочешь поговорить со мной о своей девушке?
Я киваю.
– С чего вдруг? Мама вроде бы лучше в этом разбирается.
– Верно, но полагаю, я уже созрел для настоящей мужской беседы.
Отец весело усмехается, впечатленный моим аргументом.
– Ладно, рассказывай. Что у вас стряслось?
– Хм, с чего бы начать… – я колеблюсь.
– Начни с главного.
С главного? Дерьмо, это не так просто.
– Я хочу на ней жениться, – с дрожью в голосе сообщаю я, однако отец не выглядит удивленным.
– И в чем проблема?
– В моем дерьмовом характере. Импульсивность, паранойя, вспыльчивость… – перечисляю я, – ну, ты и сам знаешь.
– Боишься, что она увидит тебя таким?
Я закатываю глаза.
– Она уже и так достаточно видела, я не об этом.
– А о чем?
Я шумно втягиваю воздух, стараясь сформулировать свои беспорядочные мысли, но отчего-то это дается мне с трудом. Я привык, что все наши темы обычно сводятся к бизнесу, или же к идиотским провинностям Майка, а тут…
– Ей всего девятнадцать, – объясняю я, смущенно потупив взгляд. – Сейчас ее вполне все устраивает, но рано или поздно ей осточертеет такая жизнь, она наберется смелости и уйдет от меня. Возможно, у нас родится ребенок, и не один, и что тогда? Я останусь ни с чем?
– Мне кажется, ты преувеличиваешь и чересчур заморачиваешься на мелочах.
– А как иначе? Я уже проходил через это. Больше я такого не допущу.
– Ну вот видишь? Ты сам ответил на свой вопрос – не допустишь.