|
| This was so much her normal state, that Joe and I would often, for weeks together, be, as to our fingers, like monumental Crusaders as to their legs. | Этим условным знаком мы сообщали друг другу, что миссис Джо не в духе, а поскольку это было обычное ее состояние, мы с Джо, можно сказать, иногда на целые недели уподоблялись надгробным статуям рыцарей, с той разницей, что они, как известно, лежат скрестив ноги. |
| We were to have a superb dinner, consisting of a leg of pickled pork and greens, and a pair of roast stuffed fowls. | Обед нам предстоял поистине роскошный, -соленый окорок с гарниром и фаршированные куры. |
| A handsome mince-pie had been made yesterday morning (which accounted for the mincemeat not being missed), and the pudding was already on the boil. | Сладкий пирог был испечен еще вчера утром (почему никто и не хватился остатков фруктовой начинки), а пудинг уже стоял на огне. |
| These extensive arrangements occasioned us to be cut off unceremoniously in respect of breakfast; "for I ain't," said Mrs. Joe,-"I ain't a going to have no formal cramming and busting and washing up now, with what I've got before me, I promise you!" | Ввиду такого обеденного изобилия завтрак нам попросту отменили. - Чтобы я еще вас с утра кормила, да поила, да посуду за вами мыла, -сказала миссис Джо, - когда мне с обедом дай бог управиться, - нет уж, увольте! |
| So, we had our slices served out, as if we were two thousand troops on a forced march instead of a man and boy at home; and we took gulps of milk and water, with apologetic countenances, from a jug on the dresser. | Она сунула нам по ломтю хлеба так, словно мы были полк солдат на походе, а не мужчина и ребенок у себя дома, и мы стыдливо запили его молоком, разбавленным водой, из стоявшего на полке кувшина. |
| In the meantime, Mrs. Joe put clean white curtains up, and tacked a new flowered flounce across the wide chimney to replace the old one, and uncovered the little state parlor across the passage, which was never uncovered at any other time, but passed the rest of the year in a cool haze of silver paper, which even extended to the four little white crockery poodles on the mantel-shelf, each with a black nose and a basket of flowers in his mouth, and each the counterpart of the other. | А миссис Джо тем временем повесила на окна чистые белые занавески, сменила пышную цветастую оборку над очагом и открыла взорам маленькую парадную гостиную, где в остальное время года никто не бывал и все недвижимо покоилось в холодном блеске серебряной бумаги - даже четыре белых фарфоровых собачки на камине, совершенно одинаковые, с черными носами и с корзиночками цветов в зубах. |