Я отстегнул от пояса фляжку и протянул ему. Он никак не реагировал, тогда я толкнул его локтем. Монах открыл глаза, оскалил желтые зубы, то ли в усмешке, то ли желая вцепиться мне в горло. Понятно, что это только показалось, но все равно стало как-то неуютно. Он взял фляжку и стал шумно пить.
– Чего так долго? – спросил я.
– Жрать охота, – проигнорировал он мой вопрос.
– Суп из кошки будешь?
– Я буду суп хоть из старого ботинка.
– Только он холодный.
– Все равно.
Я поднялся с места, взял котелок и протянул его Монаху. Он зажал его между колен, ловко вытащил из рукава ложку и принялся жадно хлебать жижу, мясо он брал свободной рукой, отрывал зубами куски и со скрипом жевал.
Ждать, пока он наконец насытится и приступит к рассказу, было мучительно, но я предпочел придерживаться именно этой тактики, не понаслышке зная крутой нрав Монаха. За едой он был подобен здоровенному цепному псу, и не то что отвлекать его разговорами, но и смотреть в рот было себе дороже. Кусать бы, конечно, не стал, но запустить в голову ложкой мог запросто.
Смяв все подчистую, Монах облизал ложку и спрятал ее обратно в рукав, сыто отрыгнул, заметно потеплев при этом чертами. Он подмигнул мне и не замедлил вставить фитиля.
– А костерок-то зря запалил. Мало ли что? – сказал он, впрочем, вполне равнодушно.
– Как бы ты тогда супчику порубал?
– Это так, это верно. Был бы горяченький, цены бы ему не было, но четыре с плюсом ты заработал честно. Спасибо.
– Приходить нужно вовремя, – буркнул я, польщенный высокой оценкой своего скромного кулинарного труда.
– Ты прям как баба, еще немного и пилить начнешь. А может, я тебя начну пялить? Не приголубишь с дороги? А?
– Не лезь, – беззлобно обрубил я, несмотря на то что он переходил допустимые рамки.
– Как Андрюха?
– Сам не видишь? Спит, иногда просыпается и тут же опять засыпает. Тяжело будет дойти до «комитета».
– Как часто ослабляешь ремень?
– Раз в тридцать-сорок минут.
– Нормально.
– Да чего хорошего-то?
– Он парень крепкий. Дойдем куда надо, но тяжело будет.
Я не утерпел и высказал свои старые сомнения:
– Послушай, Монах, я вот чего понять не могу. Почему мы потеряли столько времени и пропустили их вперед? Не проще было бы встретить всю эту шайку в «комитете», там, в бомбоубежище целый арсенал, даже пушка авиационная есть. Я видел! Вместо этого придется брать штурмом здание. Какие у нас шансы? Они ведь тоже не сопляки, хоть Андрюха режет им пальцы, глупо идти втроем с криками ура и голым задом.
– Эй, эй, эй! – пресек на корню мои упаднические настроения Монах. – Именно потому, что нас всего трое и не с сопляками имеем дело, мы пропускаем их вперед. Во-первых, как бы мы держали оборону, даже имея все то замечательное оружие, что есть, по твоим словам, в бомбоубежище? Положить всех разом просто нереально. И тогда им достаточно отправить одного за подмогой, а остальным просто не давать нам выйти. Как ты сам понимаешь, выбраться из здания незамеченными гораздо сложнее, чем в него проникнуть. Во-вторых, у нас несколько важных преимуществ. Мы о них прекрасно знаем, они о нас нет. Мы будем для них как снег на голову, или вернее тень из-за угла, перережем по одному как свиней. И наконец, у нас как минимум неделя времени в запасе, пока не подтянутся свежие бойцы, обеспокоенные отсутствием вестей. Хвосты мы подчистили. Андрей убрал тех двоих, что выдвинулись к своей базе, и парочку, что поджидала твоего возможного возвращения на место, где ты похоронил одного из «заводских».