Их не было. И с каждой минутой, отсчитывающей мою судьбу, становилось все тяжелее дышать. Я глубоко вздохнула и взяла книгу. Естественно, читать я не могла, но имитация деятельности придавала хоть какую-то уверенность.
Хлопнула входная дверь и… послышались мужские голоса. Я едва не застонала в голос. Что делать? Попробовать сбежать через окно? Я попыталась прислушаться к разговору, но, к несчастью, вдруг начался дождь. Я удивленно посмотрела в окно. Да уж, погода в Тригоре непредсказуемая. Хочет – солнце пробивается через грозовой слой. Хочет – дождь льет сутками, оставляя нас без урожая. А бывает, и снег лежит неделю или даже две.
Так может, они из-за погоды к нам завернули? И я здесь ни при чем?
Шаги, звук которых усилился в несколько раз, заставили меня подскочить.
– Оля, девочка, выйди и поздоровайся с гостями. – Папа одобряюще мне улыбнулся.
Я почувствовала облегчение. Не за мной, не узнали, беда обошла стороной.
Я чихнула.
– Простите, ваше величество, – сказала мама. – Она у нас простыла. Слабенькая девочка, первый ребенок.
Я впервые увидела Виктора. Он был такой, каким его описывал папа, своими глазами наблюдавший коронацию. Мне подумалось, что время совсем не изменило этого жестокого мужчину, убившего мою семью. Волосы цвета шоколада, коротко подстриженные, пронзительные зеленые колдовские глаза. Шрам, пересекающий щеку до уха. Не уродливый, но при взгляде на него я невольно подумала: кто оставил эту отметину? Отец, когда давал нам с мамой время уйти из замка? Мать, пытавшаяся отвлечь внимание от пропавшей принцессы? Я, увидев этого человека, перестала сомневаться в том, что сильные руки, покрытые шрамами и мозолями, такими не свойственными королю, с выступающими венами, без промедления сомкнутся на моей шее.
– Ну вот, – раздался громкий хохот. – И эта туда же!
Смеялся один из воинов, приехавший вместе с королем. Еще более внушительный, чем сам Виктор. Я против воли прищурилась, оценивая противника.
– Что такое, Сомжар? – спросил Виктор.
Голос хриплый, совсем не подобающий королю.
– Да ты посмотри, как у нее глазки-то блестят. Вот что за несправедливость: куда бы ни приехали, все девки твои, – продолжал глумиться Сомжар.
Виктор равнодушно скользнул по мне взглядом и пожал плечами.
– Да я и не претендую. Больна-то чем? – Последний вопрос явно был адресован мне.
– Простыла. – Я для верности пару раз кашлянула.
– Заразная?
– Нет.
И встретив предупреждающий взгляд мамы, добавила:
– Ваше величество.
– Так что, хозяйка, – Виктор мгновенно потерял ко мне интерес, – позволишь непогоду переждать? Завтра, как рассветет, уедем.