– С тобой – куда угодно, – подал голос Аян.
– В конюшню, – объявила Дарья. Парни расхохотались. – Там Чандра тоскует! И с ней, между прочим, нужно работать ежедневно!
– Фарид был прав, – сказал Аян.
– В чём?
– Удерживать тебя в стенах дома – то же, что удерживать солнечный зайчик.
– А ты думал, я соглашусь сидеть взаперти?!
Джошуа нырнул под кровать и отыскал там наручный фон.
– Гольд, форма для леди Дарии готова?
– Да, сэр. Для леди Дарии и для леди Анны.
– Мы подождём тебя в янтарной гостиной, sunny lady, – Джошуа оторвал Аяна от Дарьи и уволок из комнаты.
Дарья приникла ухом к двери в Асину спальню. За дверью чуть слышно вскрикивал синтезатор и яростно хрипел граф Резанов: «Я удивляюсь, Господи, Тебе! Воистину: кто может, тот не хочет!… Тебе милы, кто добродетель корчит, а я не умещаюсь в их толпе!»
Дарья взялась было за ручку двери, постояла, вслушиваясь не в музыку, а в ментальный пульс Аси, и решила, что сейчас Асю лучше не трогать.
В гардеробной Властительная Мать с изумлением разглядывала сделанные по женским меркам пятнистые костюмы и две пары маленьких сапог.
– Дорогая моя, неужели Вы намерены вести мужской образ жизни? – промолвила она в ответ на Дарьино приветствие.
– А как должна вести себя женщина? – почтительно поинтересовалась Дарья.
– Как приличествует женщине, – доброжелательно, как ребёнку, растолковала Властительная Мать. – Вы госпожа в доме. Что Вам делать за его пределами?
– Как? И Вы никогда не выходите?
– С тех пор, как меня привезли в дом Эбстерхиллов, я не покидала его, – с достоинством ответила старуха.
Дарья задумчиво теребила застёжку куртки.
– Вы правы, Фируза. Госпожа в доме – конечно, такой образ жизни тоже подходит женщине.
– Что значит – тоже?…
– Видите ли, леди, – Дарья говорила почти виновато, – я бывала на многих планетах. Люди живут так по-разному… И у них настолько разные представления о приличиях…
– Что Вы уже не знаете, какие из них верны?
– Наверное, это как с Богом. Каждый верит в Него по-своему. И каждый искренен. И только Бог знает, чья вера Ему угоднее.
– И в какого же Бога верите Вы?
– Я постараюсь по мере сил придерживаться полаксианских приличий, – пообещала Дарья. – Ведь я прилетела сюда по доброй воле. Но, Фируза… – она шагнула к старухе, подняв на неё глаза. – Неужели Вам самой никогда не хотелось вырваться отсюда? Умчаться далеко-далеко? Нестись так, чтобы ветер свистел в ушах? Увидеть, что за скалами на горизонте и куда течёт река? Узнать других людей? Ведь это так интересно – интереснее, чем быть госпожой!
– Может быть, – помолчав, сказала Фируза. – Никак не могу понять, сколько Вам лет… Вы другая. У Вас своя правота. И Вы думаете, мы с Вами, две разные правоты, сможем ужиться?