– Вы полагаете, любая история имеет срок годности?
– Tout passe, tout casse, tout lasse91, – пословицей ответила Анна.
– Да. Вы меня убедили, – Нэвилл опять перешёл на русский. – Вы правы, Нэн:
свет, отлетевший в вечность, стоит в глазах, не тая, -
впечатанный в сетчатку, сияет мне, доколе
от моего дыханья, как бабочка ночная,
порхает тихий пепел перегоревшей боли.
Анна, вздёрнув подбородок, замкнулась в надменном молчании. А она-то мнила себя готовой к любым, самым неожиданным виражам в беседе с Нэвиллом! Но услышать от него свой собственный опус, известный лишь немногим, самым близким… Это чересчур. И зачем понадобилось хитроумному Джону приплетать… Хитроумный!…
Её память, насыщенная блоками цитат, структурированная сетью литературных аллюзий и ассоциаций, немедля зацепилась за этот устойчивый эпитет-характеристику великого странника, созданного земным гением, а от эпитета с быстротой и неотвратимостью бикфордова огонька скользнула к имени. Анна вспомнила прозвище Нэвилла.
Но Дарья, защищая подругу от возможной Нэвилловой неделикатности, налетела на него, как перепёлка на ворона, и Анна со своими догадками взъерошенным птенцом осталась в стороне.
– Мы Вам очень признательны, мистер Нэвилл, и, уж поверьте, никогда не забудем, как Вы нас встретили и доблестно провели через кишащий опасностями Рэндол, – Дарья изобразила карикатурно утрированную ревность. – Но не слишком-то любезно с Вашей стороны всю дорогу развлекать стихами и комплиментами только одну из дам.
– Боюсь, мне не постичь, какую из дам я обделил, – смиренно повинился Нэвилл. – Впредь во избежание буду читать стихи Ингу. Идёт?
– Зря потратите время. Я не люблю стихов, – соврал Игорь.
– А драться любите? – деловито спросил Нэвилл.
– Ещё меньше.
– Жаль.
Он остановил Пипа, прикрутил повод к передней луке и снял с седла аркан.
– Смотрите, – Анна встала в стременах. – Это они?
По бездорожью через пустошь ехал открытый автомобиль. Дарью передёрнуло бодрящим ознобом угрозы.
– Опасность! – быстро сказала она.
– Девочки! – встревожился Игорь, словно ему самому ничто не угрожало.
– Джон, дайте мне спешиться, – велела Анна.
– Нет. Держитесь крепче!
Нэвилл хлестнул Пипа свёрнутым арканом. Жеребец оскорблённо взвизгнул и метнулся прочь, в заросли юкки.
– Ася! – вскрикнула Дарья.
Автомобиль был совсем близко. Нэвилл подбросил Дарью; она, услышав посыл, сгруппировалась, прыгнула из его рук и перевалилась в каменную ванну на уступе стены. Затрещали автоматные очереди. У Дарьи в руках откуда-то появился донхилл. Она стиснула зубы и пальнула в одну из шляп над бортом. Нэвилл выплясывал на виду у врагов, качая маятник, с пистолетом в одной руке и арканом в другой. Перед самым капотом вырос Игорь, подпрыгнул, пролетел вперёд ногами сквозь ветровое стекло, своротив шею водителю, и упал позади машины. Человек, сидящий по диагонали сзади, рванулся к рулю. Нэвилл выдернул его арканом. Машина с тремя трупами вильнула и со скрежетом вломилась в скалу.