– Зарини, вы любопытны, как шестимесячный фокстерьер!
– Дальше будет ещё хуже, – предупредил Игорь.
– На Вашем месте, мистер Нэвилл, я бы как можно скорее с нами рассталась, – чересчур искренне посоветовала Дарья.
Нэвилл положил Анне на колени розовый цветок катарантуса.
– Предоставим и это решать случаю89, столь любезно нас познакомившему. Ведь наша встреча – свидетельство его благосклонности, вы согласны? Уверен: лебединая звезда удачи будет светить вам и впредь. Разве что Ингвару вздумается вступить в Союз защиты свобод, или Анне – купаться в море, или Дариен – распространить свою любовь к созданиям Божиим с лошадей и лаатти на нечистых, летающих тварей.
«Зарини» выслушали тираду, весьма напоминающую инструктаж по адаптации, с должным вниманием. Анна смиренно осведомилась:
– Чего ещё Вы посоветуете нам опасаться, чтобы сохранить с удачей добрые отношения?
Но Нэвилл опять увильнул от прямого ответа. Казалось, его и под дулом не принудишь говорить всерьёз.
– Ах, если бы Зарини хоть чего-нибудь опасались, – мечтательно вздохнул он. – Что толку давать невыполнимые советы? Впрочем, у шанса свои резоны. Он найдёт и сохранит Вас, что бы Вы ни вытворяли, Нэн Катти Сарк.
– Катти Сарк? – насторожилась Дарья.
– А, это из древних легенд Земли, – легкомысленно обронил Нэвилл. – Никогда не слышали? Жила там в средние века тёзка Нэн, такая же зеленоглазая и кроткая, по прозвищу Катти Сарк. Знаменитая была ведьма! Вот только в какой стране, в каком городе?… Не помню.
На лице Игоря явственно читалось: «шалава». Дарья была о Нэвилле ещё худшего мнения. Она всё больше убеждалась, что каждое его слово бьёт в какую-то цель – но тщетно пыталась разглядеть эту цель в вишнёвых, изменчивых, насмешливых глазах, отражающих небо, стену, поросшую иммортелями пустошь, заросли юкки вдали, Анну, Дарью – всё, что угодно, только не душу Джона Нэвилла. Дарья протянула к его душе тоненький усик зонда – в полной уверенности, что встретит блок, но даже его блок был ей интересен – и очутилась внутри бриллианта, озарённого блистающим лилово-синим светом Нэвиллова Регора90, и во всех бесчисленных зеркальных гранях кристалла увидела самоё себя.
Дарья, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией, поспешно отступила. На всякий случай закинула удочку:
– Её именем назван корабль.
Нэвилл преспокойно скусил крючок и повесил на него шляпу:
– Верно! Баркентина. И это тоже было безумно давно. Да где же она жила, чёрт возьми?… Вспомнил! В Эрмедоре!
– Прекрасная память. И достойная восхищения эрудиция, – голос Анны за двойным заслоном тёмных очков и ивового блока шуршал чуть слышно, точно змея в опавших листьях. – Но мне странен Ваш интерес к легендам. Какое отношение они имеют к сегодняшней реальности? Что нам замшелые истории, бывшие Бог знает когда, а ещё вернее – никогда не бывшие? Что мы им?