– Я всё сделал, как надо, – обиделся уртхаид. – Я так старался!
– Безусловно. И хомо не сделал бы лучше. Спасибо, коллега.
– Моё имя – Гарамаунт.
– Анна.
– Ты сможешь идти?
– Вряд ли…
Она попыталась сесть. Красные лианы над нею дрогнули и расплылись противным багровым туманом.
_ _ _
– Ты всё-таки ещё ребёнок, – сказала сыну профессор психологии Ролле Раан. – Вечно ты тащишь в дом то кларга с перебитой лапой, то раненого арроба, то больную тси… Но гуманоид – это уже слишком.
– Соплеменники её бросили. А она их спасала.
– Не приписывай гуманоидам наших побуждений. Может быть, её принесли в жертву. Дела гуманоидов нас не касаются, – напомнила Ролле Раан.
– Она меня совсем не боялась, – задумчиво произнёс Гарамаунт, укладывая гуманоидную самочку в бокс. – Смотри, какое крошечное, уязвимое создание. Я могу раздавить её одной ногой. Она умирала и думала, что я хочу добить её. Потом я причинил ей боль. Я изуродовал её. И всё же она смотрела на меня, как смотрел бы уртхаид.
– Что ж, и среди них встречаются ксенофилы. Видишь, у неё лаатти. Значит, и на джаргишей она смотрит, как смотрел бы джаргиш. Интересно было бы понаблюдать за ней. Думаешь, ты сможешь её выходить?
– Это не сложнее, чем заставить пиристов размножаться в неволе, – скромно похвастался Гарамаунт.
– Но хлопотнее. Она очень искалечена. И если даже выживет, останется беспомощной.
– Она тоже биолог, – невпопад сказал Гарамаунт.
– Да, – улыбнулась Ролле Раан. – Удивительно обнаружить разум в таком странном существе, правда?
– Разум, отвагу и нежность.
– Нежность?
– Даже ко мне, когда она поняла, что я хочу помочь ей. Понимаешь, мама, – не благодарность, а нежность. Как будто она старше и сильнее меня.
– Позови меня, когда она очнётся. Если будет что-то говорить во сне – записывай.
– Но…
– Придётся изучить её язык. Объект исследования стоит усилий.
_ _ _
– Движенья нет сказал мудрец брадатый! – верещала Филира, порхая в синих иглистых кронах. – Via est vita!
Гарамаунт пыхтел за спиной Анны, топая шестью короткими лапами. А она впервые за много дней бежала легко. К ней вернулась радость движения, радость ритма, поющего в мышцах, в лёгких, в сердце…
– Ты совсем выздоровела, – прогудел Гарамаунт. – Скоро я не смогу за тобой угнаться.
– Потому что ты ещё маленький.
Гарамаунт гулко захохотал. Впрочем, он ещё не достиг зрелости и для уртхаида действительно был невелик: всего три метра в длину и тонна живого веса.
– Сегодня пробежим восемь рю, – известил он.
– Мне уже надоело, – запротестовала Анна. – Забавная у вас медицина, уртхаиды: лечить травмы бегом.