Было уже около четырех вечера, когда он пересек Ист-Хит-роуд и свернул на аллею, ведущую на Пустошь. Тут и там укутанные в пуховики местные владельцы собак выгуливали питомцев. Мимо Дэна бодро промчался поджарый джек-рассел-терьер в красной шерстяной попоне. Следом ковылял крупный черный лабрадор, хозяин которого тоже едва держался на ногах. Две девушки с покрасневшими от холода ногами миновали Дэна, переговариваясь на бегу. Ему удалось разобрать, как одна из них рассказывала подруге о том, как кундалини-йога изменила ее жизнь.
Как же случилось, что все пошло наперекосяк? Было бы здорово идти сейчас на работу в больницу, делать доброе дело, а потом отметить окончание смены с приятелями в баре. Дэн вспомнил, как застрелил таксиста. Когда ему было шестнадцать, он ввязался в неприятности с полицией, и отец сказал тогда: «Всегда сопротивляйся соблазну, достаточно сделать первый шаг – и дальше полетишь по инерции».
Кража лекарств ради сомнительной выгоды стала первым шагом. А теперь на совести жизни двоих людей. И что будет дальше? Дэн посмотрел на купол из голых ветвей над головой. Сам же попросился работать с Бритым! Потому что Бритый казался непотопляемым и эта черта притягивала.
Может, бросить все? Просто исчезнуть, начать новую жизнь. От гонорара таксиста еще осталось немного. Две тысячи, если быть точным. Хватит, чтобы смыться подальше от этого безумия.
Но Дэн не остановился. Где-то в глубине души он знал, что непременно позвонит Исабель Маркс, неспособный противиться судьбе, пусть та и предначертала ему беду. Он взобрался на Парламентский холм, откуда открывался вид на горизонт, переливающийся огнями на фоне серого вечернего неба. Солнце уже опустилось за линию облаков и лишь отбрасывало тусклые розоватые блики на город. На востоке, у Кэнэри-Уорф, гигантским золотым слитком высился небоскреб Уан-Кэнада-сквер, словно взывая: «Я твой, приходи и возьми меня!»
Быть может, именно этот вид в сочетании с выпитым ранее виски с пивом воодушевил Дэна. Он присел на скамейку и набрал номер.
– Исабель Маркс, хочу сообщить хорошую информацию, – бодро начал он. – Ваша дочь не просто жива и здорова, а в очень хорошем физическом и моральном состоянии, учитывая выпавшие на ее долю переживания.
– Рада вас слышать, – отозвалась Исабель. – Я очень волновалась, думала, что-то случилось. Вы задержались на целых пять часов. Есть проблемы, Дэн?
– Как вы меня назвали?
– Дэн. Вы же Дэн? Медбрат. Теперь, когда я знаю, что моя дочь в заботливых руках профессионального медика, мне значительно спокойнее.