— Она дала мне денег!
Олег Николаевич слегка пошевелился, но ничего не сказал.
— Она дала мне денег! — повторил я.
Он поправил очки и посмотрел на меня.
— Ну и что?
— Как — что? — возмутился я. — Понимаете, она дала мне денег! Прямо сунула в руку.
— А ты не взял? — поинтересовался он.
— Конечно, нет! Но как она смела?
Олег Николаевич слабо махнул рукой.
— Вы не верите? — в отчаянье спросил я.
Он остановился.
— Слушай, долго ты будешь… — Он сделал неопределенный жест. — …Надоедать мне? — Он с трудом нашел нужное слово. — Тебе порядочный человек дал денег, а ты не взял. И зря. Сейчас бы пива выпили, то есть я хотел сказать — газированной воды. Голова болит…
— Вы все шутите, — озадаченно сказал я, — а я не понимаю, как она могла дать мне этот проклятый полтинник? Я же письмо привез от ее детей!
— Детей, носорогов в полосочку, — сказал Олег Николаевич. — Ты все-таки чудак… Ладно, идем. Нам с тобой еще сегодня вкалывать и вкалывать.
VI
…Я лежу в траве, надо мной бездонное синее небо, в котором словно никогда и не бывало облаков. Сюда я прихожу в заветные минуты.
Здесь я читал письмо от Димки, с дачи. Он писал, чтобы я не расстраивался из-за ракетки. Я все равно играю лучше многих, и мне надо по-настоящему тренироваться.
Еще он писал, что мать Алексея Ивановича поправляется, снова ведет юннатский кружок для ребят младших классов. С Алексеем Ивановичем в выходной день они вскопали весь участок и засеяли, а теперь поливают и пропалывают. Малыши так привыкли к Димке, что без него не ходят даже купаться.
Потом я прибежал сюда в тот день, когда Олег Николаевич вынул из сумки зеленую ракетку с надписью «Лич» у рукоятки и протянул ее мне, впервые за все время весело глядя на меня:
— Ну что, доволен?..
Я примчался в этот любимый двор и сплясал индейский танец. Я прыгал и вопил от полного, безудержного счастья.
Если бы я мог вернуть этот день! Если бы я не взял эту ракетку! А она была даже лучше Яшкиной, все говорили.
VII
Неожиданно приехал Димка. Я увидел его в нашем дворе, когда вернулся из очередной поездки по городу. Димка играл моим «Лич», а Санька объяснял ему, как дядя Вадя закручивает мяч.
Мы с Димкой сыграли партию, а потом отправились на Невский, потому что назавтра был день рождения Варежки и нужно было купить ей подарок. Варежка жила на даче с детским садом. Мы с мамой собирались съездить к ней.
По дороге Димка объяснил, что мать Алексея Ивановича выздоровела, и он вернулся, хотя мог погостить за городом еще.
А потом он признался, что твердо решил стать шофером, как отец, и после восьмого класса уехать во Всеволожск, где есть сельскохозяйственный техникум, в котором можно выучиться сразу на механизатора и на шофера.