2.
На месте происшествия топтались растерянные фээсбешники и агенты Израильской службы безопасности.
Самсон Самсонович лежал головой в хрустальном блюде с черной икрой и, увы, не подавал признаков жизни.
Вспыхнул блиц папарацци.
— Назад! — взревели фээсбешники и выбросили зарвавшегося газетчика из апартаментов магната.
Корабль взрезал Суэцкий канал.
Справа и слева расстилалась пустыня. Высились пирамиды и тут же теснились песчаные лачуги простых египтян. На бельевых веревках сохла рванина.
— Кэп, — спросил Рябов у капитана, — вы случайно не видели гималайского медведя?
Капитан побледнел и закусил сивый ус:
— Насколько мне известно, на борту нет косолапых.
— А как же тогда растерзанный Самсон Самсонович? — не смог удержаться я, акушер Кусков.
Тут капитан совершил непредвиденное. Вскарабкался на борт, ласточкой сиганул в канал.
Над ним похоронным нимбом сошлись водяные круги.
3.
В ресторане на верхней палубе к нам подсел молодой человек с острыми усиками и острым же огненным взглядом.
— Дубровский, — представился он, протянув для пожатия холеную руку с платиновой печаткой в виде черепа.
Мы с достоинством поклонились.
— Вы не видели здесь девушку Машу, — спросил Дубровский, намазывая бутерброд икрой.
— Может, вы что-нибудь расскажите нам о медведе? — напрягся я.
— Только не сейчас, — прошептал Дубровский.
Тут к нашему столику подошла барышня. Волосы огненно красные. Взгляд птичий, испуганный.
— Володя… — скривила губки. — Когда же мы пойдем к Самсону Самсоновичу?
— Он мёртв. Как и твой папа.
Маша, потянув на себя скатерть, рухнула в обморок.
4.
Кувейт встретил нас песчаным бризом.
То там, то сям проскакивали на горбатых верблюдах бедуины с японскими транзисторами. Что-то ненавязчиво о своем сокровенном пел мулла на минарете. Типичная восточная картинка.
Маша зашла в небольшую лавку за сережками для гениталий, а мы, то есть я, акушер Кусков, детектив Рябов и молодой Дубровский по иронии судьбы остановились у стены арабской нищенской мазанки.
— Значит, — продолжил разговор Рябов, — вы убивали всех ухажеров Марии? И все они, ирония судьбы, оказывались магнатами? Вампирами, сосущими народную кровь?
— Последнего убил не я… Болтают, медведь.
— Как же вы тратили деньги магнатов?
— Переводил в сиротские приюты, — потупился Дубровский.
Несколько минут мы молчали. Пролетел ангел.
Рябов расцеловал Дубровского:
— Цель не оправдывает средства. Но все же, все же…
5.
В Москве по крышам барабанил дождь.
В мусорных контейнерах копались голуби.
— Здравствуй, Москва! — прошептал я, уткнувшись лбом в холодное стекло окна на Чистых прудах.