— Это мамка девочек… — шепнул мне Рябов. — Эти, прости господи, матроны вместе с костоломами сутенерами пасут и стригут этих несчастных овечек.
— Так что же нам теперь делать? — оторопел я. — И автобус, и бляди?
— Без опытного шамана не обойтись.
3.
Шаман Василий Ломаный проживал на Краснопресненской набережной, подле Белого Дома.
Он занимал в высотке целый этаж.
По золотистому паркету цокали коготками гнутые в спине легавые. Орали в клетках разухабистые матерщинники попугаи. На стенах располагалась шаманская атрибутика — барабаны тамтам, бамбуковые трещотки, загадочные кости диких и полудомашних животных.
Все это мы увидали, прищуриваясь в почти кромешной тьме.
Василий Иванович, крепенький мужичонка в спортивных штанах «Adidas», участливо нас выслушал.
Голубые, в красных прожилках, глаза замерцали с ласковым блеском.
— Авва! Увва! Овва! — взвыл Василий Ломаный и, сорвав со стены бубен, отчаянно ударил в него.
Я с похолодевшими конечностями вжался спиной в плетеное кресло, стараясь не терять из виду смутный абрис осатаневшего мага.
Василий зажег саженую черную свечу. Комната тотчас наполнилась жутким амбре.
— Молодец! — прошептал Рябов. — Все как положено делает. По науке.
А шаман, меж тем, встал на четвереньки, лязгнул золотыми зубами, почесался левой ногой за ухом, а потом кубарем, сметая всё на пути, стал кататься по залу.
С истошным треском свалился антикварный торшер. Зеркальными брызгами обрушился стеклянный журнальный столик. Выпустила из себя густой лебяжий пух диванная подушка.
— Авва! Увва! Овва! — все омерзительнее завывал шаман.
«Каких только профессий не бывает на свете!» — подивился я про себя.
— Включите свет! — приказал колдун.
Я щелкнул тумблером.
Зал залился янтарным светом.
Шаман предстал пред нами сплошь в лебяжьем пуху, в стеклянных осколках, лицо его сводила судорога экстаза.
— Ну? — выдохнул Рябов.
— Идите и не мешайте ему… — строго сказал шаман.
— Автобусу-призраку? — уточнил я, акушер второго разряда, Петр Кусков.
Колдун с достоинством кивнул головой.
— Он же передавит всех москвичей?! — взметнул брови с проседью (будто присыпаны солью, sic!) сыщик Рябов.
Маг снисходительно усмехнулся:
— Он давит исключительно нечисть. Сутенеров. Киллеров. Проворовавшихся магнатов. Простым людям абсолютно ничего не грозит.
— А проституток? — Рябов заиграл желваками — Он будет давить гулён?
— В полицейских сводках нет и не будет ни одной фамилии заблудшей овечки.
4.
Со смутными предчувствиями мы покинули чертоги провидца и колдуна.
Прямо по Краснопресненской набережной на полном ходу несся автобус-призрак.