| Помимо гостиницы "Империал" в Джиленбоуне из кирпича построены были католическая церковь и при ней школа, монастырь и дом священника; даже большая городская школа скромно размещалась в дощатых стенах. |
| Now that darkness had fallen, the air had grown incredibly chill; but in the presbytery lounge a huge log fire was blazing, and the smell of food came tantalizingly from somewhere beyond. | С наступлением сумерек вдруг резко похолодало; но тут, в гостиной, жарко пылали в огромном камине поленья и откуда-то из глубины дома тянуло вкуснейшими запахами. |
| The housekeeper, a wizened old Scotswoman with amazing energy, bustled about showing them their rooms, chattering all the while in a broad western Highlands accent. | Экономка, сморщенная, сухонькая, на диво живая и проворная шотландка, развела всех по комнатам, ни на минуту при этом не умолкая. |
| Used to the touch-me-not reserve of the Wahine priests, the Clearys found it hard to cope with Father Ralph's easy, cheerful bonhomie. | Семейство Клири, привыкшее к холодной неприступности уэхайнских пастырей, никак не могло освоиться с веселым, непринужденным добродушием отца Ральфа. |
| Only Paddy thawed, for he could remember the friendliness of the priests in his native Galway, their closeness to lesser beings. | Один Пэдди сразу оттаял, он еще не забыл дружелюбных священнослужителей родного Голуэя, которые не чуждались своей паствы. |
| The rest ate their supper in careful silence and escaped upstairs as soon as they could, Paddy reluctantly following. | Остальные за едой осторожно помалкивали и после ужина поспешили улизнуть наверх. Пэдди нехотя последовал за ними. |
| To him, his religion was a warmth and a consolation; but to the rest of his family it was something rooted in fear, a do-it-or-thou-shalt-be-damned compulsion. | Он-то в своей католической вере обретал тепло и утешение; но остальных членов семьи она только держала в страхе и покорности: поступай, как велено, не то будешь проклят вовеки. |
| When they had gone, Father Ralph stretched out in his favorite chair, staring at the fire, smoking a cigarette and smiling. | Когда они ушли, отец Ральф откинулся в своем излюбленном кресле; он покуривал, смотрел в огонь и улыбался. |
| In his mind's eye he was passing the Clearys in review, as he had first seen them from the station yard. | Перед его мысленным взором снова проходили один за другим все Клири, какими он увидел их в первые минуты на станции. |