– Ладно, – произнес он, – я расскажу тебе мою историю. Богатую историю. – Он взглянул на моего отца. – Дуги, – сказал он, – я мало кого уважаю. Тебя – да. С той минуты, как вошел. Последним равным тебе, кого я видел, был мой полковник из «зеленых беретов».
– Лучше бы генерал, – ответил Дуги.
– Я ничего не скрою, – сказал Ридженси. – Но хочу предупредить заранее: это будет не слишком приятно.
– Догадываюсь, – сказал отец.
– Ты перестанешь относиться ко мне с симпатией.
– Потому что ты ненавидел моего сына?
– Ненавидел. Это прошедшее время.
Отец пожал плечами.
– Теперь ты вроде бы его уважаешь.
– Нет. Разве что наполовину. Раньше я думал, что он подонок. Теперь нет.
– Почему? – спросил я.
– В свое время, – сказал он.
– Ладно.
– Я скажу честно. Я много чего сделал. Тим, я хотел свести тебя с ума.
– Это почти получилось.
– У меня было право.
– Какое? – спросил Дуги.
– Когда я в первый раз встретил свою жену, Мадлен, ее надо было спасать. Твой сын ее развратил. Она сидела на кокаине. Я мог бы арестовать ее. Твой сын таскал ее по оргиям, устроил ей автомобильную аварию, в которой она повредила матку, а через год бросил ее. Мне досталась пропащая душа – она была вынуждена торговать порошком, чтобы его хватило на собственный нос. Попробуй поживи с женой, не способной родить тебе сына. Так что честно скажу, Мадден, я тебя ненавидел.
– Зато ты украл жену у меня, – спокойно ответил я.
– Пытался. Может, это она меня украла. Я разрывался между ними двумя, твоей женой и моей.
– Да еще Джессикой, – сказал я.
– Я не извиняюсь. Когда твоя жена уехала, она бросила не только тебя, она бросила и меня, парень. А у меня привычка. Любовь тут ни при чем. За ночь я обрабатываю двух женщин. Иногда я не брезговал даже подстилками от Студи – это чтобы ты понял, что значит принцип, – с некоторой гордостью сказал он. – Джессика была суррогатом – заменителем Пэтти, не больше.
– То есть вы с Мадлен… каждую ночь, когда ты бывал дома?
– Конечно. – Он глотнул еще бурбона. – Но это не важно. Давай не отвлекаться. Я говорю, что ненавидел тебя, а я человек простой. Поэтому я взял голову Джессики и положил рядом с твоей марихуаной. Потом сказал тебе, что надо перепрятать запасы.
– Ты не подумал, что я могу заподозрить тебя?
– Я решил, что ты сломаешься и потонешь в собственном дерьме. Вот так.
– И ты вымазал кровью сиденье в моей машине?
– Да.
– Чья это была кровь?
Он не ответил.
– Джессики?
– Да.
Я уже хотел спросить: «Как ты это сделал?» – но заметил, что его взгляд то фокусируется на чем-то невидимом, то снова расплывается, словно та сцена опять встает у него перед глазами, а он пытается отогнать ее. Мне пришло на ум, что он, наверное, использовал для своей цели голову, но я отбросил эту мысль прежде, чем она начата зрительно оформляться перед моим взором.