| Не раз, подкравшись к своей двери, Скарлетт смотрела в щелку и видела, как мать, аккуратно причесанная, с медицинской сумкой в одной руке и высоко поднятой свечой в другой появляется на пороге темной спальни, откуда доносится мерное похрапывание отца; |
| It had always been so soothing to Scarlett to hear her mother whisper, firmly but compassionately, as she tiptoed down the hall: | И на ее детскую душу сразу нисходило успокоение, когда она слышала сочувственный, но твердый шепот матери: |
| "Hush, not so loudly. | - Тише, не так громко. |
| You will wake Mr. O'Hara. | Вы разбудите мистера О'Хара. |
| They are not sick enough to die." | Никто не умрет, это не такая опасная болезнь. |
| Yes, it was good to creep back into bed and know that Ellen was abroad in the night and everything was right. | Приятно было снова забраться в постель и уснуть, сознавая, что мать ушла туда, в ночь, и ничего страшного не случится. |
| In the mornings, after all-night sessions at births and deaths, when old Dr. Fontaine and young Dr. Fontaine were both out on calls and could not be found to help her, Ellen presided at the breakfast table as usual, her dark eyes circled with weariness but her voice and manner revealing none of the strain. | А утром, не дождавшись помощи ни от старого доктора Фонтейна, ни от молодого, вызванных куда-то еще, и проведя у постели роженицы или у смертного одра всю ночь. Эллин О'Хара спускалась, как обычно, в столовую к завтраку. И если под глазами у нее залегли глубокие тени, то голос звучал бодро, как всегда, и ничто не выдавало пережитого напряжения. |
| There was a steely quality under her stately gentleness that awed the whole household, Gerald as well as the girls, though he would have died rather than admit it. | За величавой женственностью Эллин скрывались стальная выдержка и воля, державшие в почтительном трепете весь дом - и не только слуг и дочерей, но и самого Джералда, хотя он даже под страхом смерти никогда бы в этом не признался. |
| Sometimes when Scarlett tiptoed at night to kiss her tall mother's cheek, she looked up at the mouth with its too short, too tender upper lip, a mouth too easily hurt by the world, and wondered if it had ever curved in silly girlish giggling or whispered secrets through long nights to intimate girl friends. | Порой, перед отходом ко сну, Скарлетт, поднявшись на цыпочки, чтобы дотянуться до материнской щеки, смотрела на нежный рот Эллин, казавшийся таким беззащитным, на ее тонкую верхнюю губу и невольно спрашивала себя: неужели этот рот тоже когда-нибудь беспечно улыбался и в ночной тишине шепотом поверял свои девичьи секреты на ухо подружке? |