— Я рад, что мы будем вместе работать.
— Я тоже. Но мы должны как можно быстрее проникнуть в тайные замыслы банкира и этого… кавказского шута Шапирошвили.
— Кое-что мне уже известно, но именно кое-что. Говорят, в России сейчас четыре миллиона бездомных детей. По всему можно заключить, что демократы на всю катушку раскручивают механизм спаивания русских людей, наркомании, разврата и прочих сатанинских прелестей нового порядка. Бездомных детей станет ещё больше. А за этим идёт и рынок работорговли. По-моему, и у нас они хотят наладить этот дьявольский конвейер перекачки детей за границу. Впрочем, это только мои догадки. Мы должны затаиться. Разыгрывать простаков и до поры ничему не сопротивляться. Не исключено, что они пустят в ход большие деньги и станут нас подкупать. Вот тогда от нас потребуется бдительность: как бы ненароком не вползти в болото криминала, откуда будет трудно выбраться. Ну, это в будущем, а сейчас надо готовиться к приёму ребят. Небольшую партию их привезут из райцентра, а остальных из Ростова и Волгограда.
Денис, Борис, эти русские парни, вроде бы и просты с виду, но если в душу им поглубже заглянуть, то каждый из них, обсуждая гешефт Шапиркина, строил и свои планы, но только пока они об этих планах даже друг другу не говорили.
В тот же вечер Денис зашёл к Марии и попросил разрешения «размять» Пирата, — обыкновенно коня прогуливала Мария, особенно в те дни, когда на нём никуда не ездили и он застаивался и начинал бить копытом, призывно ржать, — и тогда Мария, как это делал и её отец, седлала его и выезжала по излюбленному маршруту: мимо церкви, затем кладбища, а уж потом объезжала вокруг всю станицу. Но в последнее время её всё чаще подменяли Денис и дядя Женя.
— Хорошо, Денис, ты поедешь, но примерно через час. А вначале я проедусь, потому что обещала.
— Кому обещала?
— Пирату! Кому же ещё?
Денис в недоумении смотрел на неё.
— Как это обещала? Он что — человек, что ли?..
— А как же! Конечно… не человек, а понимает. Я с ним обо всём договариваюсь. И когда вам отдаю его для поездки в лес за дровами — тоже говорю с ним. А как же иначе? Я и всегда, еще с детства, когда он и я были маленькими, научилась говорить с ним. И он меня понимает. Да ещё как! Если ему что нравится и я ему обещаю, он радостно кивает и кладёт мне на плечо голову. А то ещё и лизнёт языком. Это он меня целует. Я очень люблю ласки Пирата. И за это выношу ему пирожок. Или белый хлеб с повидлом. Он и яблоки ест, и груши, только если я ему подаю на ладони. И я знаю, когда он скучает и зовёт меня. Именно меня и никого больше. А ты разве не знал о том, что он такой же, как и мы, но только говорить не умеет? А я всё жду, что он и заговорит со мной. А сегодня я ему обещала и сама его прогулять.