Лес полон какими-то деятельными гномиками с линейками, рейками, трубками, теодолитами... То они вдруг появляются рядом и около, то, как по мановению, исчезают...
— Серега, не трогай, не вытягивай! Это ж не наша вешка!
— Ну да! Забыл? Сам вбивал.
— Стой, куда! Куда планку-то потащила!
— А метки, наши метки? Где наши-то колышки?
— Понаехало тут два вуза и сто техникумов! Теперь разберись, где кто метил. Где мы, где они...
— Ну, уж «сто». Скажешь тоже.
— Серега, а ты ихние выдергивай, ставь свои! — веселый девчоночий голос явно поддразнивал какого-то Серегу. — Давай, давай, чего робеешь! Они, небось, не робеют.
«Да это ж студенты Галкиного «стройтеха», — догадался Оскар. — Наверно, и Галка здесь».
Он вспомнил, как она смешно растаращивает глаза и придвигает свое лицо к нему, как будто хочет рассказать что-то страшное. И рассказывает: «Мы белим, а она обратно отваливается». Ах ты, Галка!
— Эй, где наши колышки?! — снова швырнул ветер целую горсть голосов.
«Того гляди и Галка встретится, — думалось Мухину. — Она здесь, в этом лесу».
В лесу потемнело. Забарабанили по листве большие капли. Оскар поскорей свернул в ельник, укрылся под кряжистой старой елкой. Внизу, у самого ствола, было сухо и пыльновато, хоть костер разжигай, и копошились муравьи. Но дождь стал проникать и сюда, и Оскар зашагал от елки к елке, выбирая навес погуще.
Около низинки стеной стояла шеренга старых елей, их острые вершины разной высоты напоминали храм Василия Блаженного. Древний лес. Храмовые ели!.. Мухин подошел ближе, раздвинул ветви ближней к нему елки — и аж присвистнул от неожиданности. Множество глаз блеснуло на него.
Ребята сидели прямо на мху, на куртках, на своих рабочих чемоданчиках. Они хохотали. При виде постороннего — все замолчали. А одна девчонка, уставясь на Мухина, громко фыркнула.
— Кончай, ша, — сказал парень.
Две-три девчонки зашептались,
— Гей, славяне, — сказал Мухин. — Здорово! Неплохо устроились.
Он видел, что все они моложе его, и не робел.
— Над нами не каплет, — сказал парень под дружный хохот. Самые простые слова почему-то вызывали у этих ребят громкий, продолжительный хохот. — Присаживайся!
— Присаживайтесь. Вот сюда, — одна из девушек подвинулась.
Оскар сел между толстой девушкой с косичками и каким-то парнишкой. В этой компании он сразу почувствовал себя своим.
— Эй, Женька! — крикнули ребята кому-то в темноту леса. — Где ты там? Давай свою гитару.
— Же-еня-а! Ждем! — подхватили девушки.
Из-за стволов появился Женя, долговязый паренек, остроглазый и длинноносый, с ухватками штатного местного комика. В руках он держал брезентовый мешок.