|
| At the thought I extended my hands towards the sky and began thanking God. | Тут я воздел руки к небу а стал благодарить бога. |
| In a year, thought I--in a year. . . | Через какой-нибудь год, думал я, через год... |
| With overwhelming force came the thought of myself, of my wife, and the old life of hope and tender helpfulness that had ceased for ever. CHAPTER NINE WRECKAGE | Потом, словно меня что-то ударило, я вдруг вспомнил о себе, о жене, о нашей былой счастливой жизни, которая никогда уже не возвратится. 9. На обломках прошлого |
| And now comes the strangest thing in my story. | Теперь я должен сообщить вам один удивительный факт. |
| Yet, perhaps, it is not altogether strange. | Впрочем, это, может быть, и не так удивительно. |
| I remember, clearly and coldly and vividly, all that I did that day until the time that I stood weeping and praising God upon the summit of Primrose Hill. | Я помню ясно, живо, отчетливо все, что делал в тот день до того момента, когда, я стоял на вершине Примроз-Хилла и со слезами на глазах благодарил бога. |
| And then I forget. | А потом в памяти моей пробел... |
| Of the next three days I know nothing. | Я не помню, что произошло в течение следующих трех дней. |
| I have learned since that, so far from my being the first discoverer of the Martian overthrow, several such wanderers as myself had already discovered this on the previous night. | Мне говорили после, что я не первый открыл гибель марсиан, что несколько таких же, как я, скитальцев узнали о ней еще ночью. |
| One man--the first--had gone to St. Martin's-le-Grand, and, while I sheltered in the cabmen's hut, had contrived to telegraph to Paris. | Первый из обнаруживших это отправился к Сент-Мартинес-ле-Гран и в то время, когда я сидел в извозчичьей будке, умудрился послать телеграмму в Париж. |
| Thence the joyful news had flashed all over the world; a thousand cities, chilled by ghastly apprehensions, suddenly flashed into frantic illuminations; they knew of it in Dublin, Edinburgh, Manchester, Birmingham, at the time when I stood upon the verge of the pit. | Оттуда радостная весть облетела весь мир; тысячи городов, оцепеневших от ужаса, мгновенно осветились яркими огнями иллюминаций. Когда я стоял на краю ямы, о гибели марсиан было уже известно в Дублине, Эдинбурге, Манчестере, Бирмингеме. |
| Already men, weeping with joy, as I have heard, shouting and staying their work to shake hands and shout, were making up trains, even as near as Crewe, to descend upon London. | Люди плакали и кричали от радости, бросали работу, обнимались и жали друг другу руки; поезда, идущие в Лондон, были переполнены уже у Крю. |