— Брось мешок! — крикнул Наретин. — Повернись лицом!
Жамин опустил на землю мешок с убитой собакой и послушно повернулся.
— Чем ты там любил помахать? — издевательски ухмыляясь, Анзор поднял пистолет. Хлопнул приглушенный выстрел, и дикая боль взорвалась в паху Виталия Евгеньевича, заставив его упасть на бок. Штаны быстро набухли кровью, из горла рвался крик нечеловеческой боли, но его поглощала забившая рот бумага. Катаясь по вонючей жиже, банкир желал уйти от боли, вытолкнуть ее из себя, и в мозгу билось только одно — теперь он больше не мужчина!
— Неси сапоги, — распорядился Наретин.
Анзор сбегал к машине и принес высокие резиновые сапоги. Поддерживая друг друга, они переобулись и, поудобнее перехватив слеги, подошли к банкиру. Тот поднял на них белые от нестерпимой боли глаза. Сейчас они добьют его! Палками!
Но он ошибся. Бандиты уперлись в него слегами и начали сдвигать к пологой ложбинке, на дне которой стояла незамерзшая ржаво-бурая вода. Вот туда скатился мешок и начал медленно погружаться, пуская быстро лопавшиеся пузыри.
— Ну, навались! — скомандовал Юрик, и Анзор одновременно с ним налег на слегу.
Жамин почувствовал, что катится по пологому склону, а потом тело обжег холод вонючей болотной воды. Он рванулся, забыв про боль в паху и обильно хлеставшую из раны кровь, рванулся в последней попытке, но болотина уже не хотела отпускать жертву, и ноги будто прихватило быстро застывающим цементом.
— Перекурим? — Наретин угостил Анзора сигаретой, и они стали спокойно наблюдать, как, теряя последние силы, барахтался в болотной жиже банкир. Его пальцы скребли по мерзлой земле, голова запрокидывалась, он силился кричать, но каждое движение только помогало трясине утянуть его поглубже.
Когда киллеры докурили, на поверхности плавали только пузыри, да виднелся край куртки Жамина — видно, под ней образовалась прослойка воздуха.
— Все, — Анзор развернулся и направился к машине. Немного помедлив, Наретин последовал за ним. И, уже переобуваясь в салоне, пожаловался:
— Холодно в резине.
— Ничего, сейчас включу печку, согреешься, — пообещал Анзор, выводя машину на просеку…
Вечером Снегирев позвонил Паку:
— Они раздавили жабу.
— Точно? — переспросил Леонид.
— Абсолютно. Никаких следов не будет. Никаких!
— Отлично! Туда ему и дорога! — немного подумав, Пак добавил: — Надо бы пустить слух, что он, например, за границу сбежал. Это уже по твоей части.
— Сделаем, — пообещал Снегирев.
— Да, а в банк посадим Огиренко, он неплохой экономист и надежный малый. А ты не спускай глаз с нашего Меркулова! И ищи дискету! Где она?