– Мать твою отмучились! – усмехнулся Форд и откупорил бутылку виски «Jack Daniel’s», стоящую на хлипком столике для пикника между грязными стаканчиками и пустыми бутылками из-под пива.
За прошедшие четыре года сад повидал немало студенческих вечеринок, но сегодня здесь состоялась лучшая из них. Спиртное лилось рекой. Почти все однокурсники в какой-то момент разбрелись по саду. Одни были спокойны как удавы, другие со слезами на глазах предавались ностальгии. Спиртное текло рекой. Счастливы были все. Постепенно ребята свалили, остались лишь Руби с Фордом. Они покачивались в креслах-качалках под старой яблоней, с ветвей которой свисали цветные фонарики.
– Видишь Полярную звезду? Она прямо над нами, самая яркая на небосводе, – Руби указала ввысь.
Форд откинул голову на спинку кресла и кивнул.
– В детстве папа всегда говорил, что она сияет прямо у нас над дымоходом, и где бы я ни оказалась, стоит мне найти ее на небе, я буду знать, как добраться домой.
Форд присмотрелся к звезде.
– Похоже, он был прав.
Они немного помолчали, прекрасно осознавая в тот момент, что место, которое несколько последних лет считали домом, скоро займут другие ребята.
– Ты будешь по мне скучать?
Форд передал ей полный стакан виски и сел рядом.
Руби слегка улыбнулась.
– Прекращай напрашиваться на комплименты.
Она покачала головой и, отвернувшись, сделала глоток. Виски обжег горло.
Руби не ответила на вопрос, потому что, если честно, не хотела думать о том, как сильно будет тосковать по Форду, когда тот завтра поднимется по трапу на борт самолета.
Все студенческие годы они жили в соседних общежитиях, и Форд быстро стал ее самопровозглашенным защитником и лучшим другом. Он перецеловал каждую вторую в универе, за исключением Руби, но в пух и прах разносил всех ее случайных ухажеров.
Такая дружба бывает лишь раз в жизни. Она слишком драгоценна, чтобы рисковать и допустить ошибку. Мысль о потере такого человека приносила слишком много боли, чтобы лелеять эфемерную мечту о чем-то большем. По крайней мере, так казалось Руби, пока не приблизился конец всему.
– Я буду скучать по тебе, – мягко сказал Форд, но в его голосе больше не слышались привычные смешинки. – Поехали со мной, Руб.
Форд положил пальцы на ее ладонь.
– Посмотрим мир.
– Ты же знаешь, я не могу. Я нужна Фиби.
– Рубин, ей четырнадцать. Разве она не достаточно взрослая, чтобы жить без тебя?
Но они оба знали ответ. Хотя Фиби официально жила с бабушкой и дедушкой, она нуждалась в Руби как в единственной связи с прошлым, ведь их родители погибли в автокатастрофе десять лет назад. В нежном одиннадцатилетнем возрасте Руби быстро превратилась из сводной сестры в замену матери для четырёхлетней сестренки. Они были неразлучны как ночь и луна. Фиби приезжала к сестре каждые выходные. И Руби не могла ее оставить, это было все равно что бросить собственного ребенка.