— На что жил-то он, где работал? — подал голос Маркиз.
— Так фактически нигде не работал, — отозвалась бабка, — болтался по городу да по разным мероприятиям, снимет там кого-нибудь, а потом пристраивает фотографии в журналы да газеты.
— Или на выставку, — протянул Маркиз.
— Ну не знаю, — отмахнулась бабка. — Я, говорит, на одном месте работать не могу, лямку тянуть, я, говорит, художник, работать могу только творчески! Так и перебивался. То — гульба у него, бутылки потом выставляет на лестницу заграничные десятками, а то у соседей десятку на пиво просит, чтобы опохмелиться.
— Ближе к делу, бабуля, — попросил Маркиз, нетерпеливо взглянув на часы.
— А что там ближе к делу, — усмехнулась бабка, умильно поглядывая на тысячерублевку. — Поскольку за ним никто не присматривал, за Славкой-то, то и не хватились, когда пропал он. Ну, нет и нет его, так, может, подался куда-нибудь на заработки? Или загулял, кто ж его проверит? Мне меньше грязи убирать — никто к нему не ходит. А тут вдруг Леокадия, которая с шестой квартиры, что напротив Славкиной, вдруг и говорит: «Вы, говорит, Алевтина Егоровна, наверное, лестницу недобросовестно моете, потому что, говорит, такой ужа-асный запах стоит и даже в квартиру попадает!» Это я-то плохо мою! Да я с семи утра на этой лестнице… — тут старуха в сердцах вставила непечатное слово, — на этой лестнице корячусь! Как мыла, говорю, так и мою!
А если не нравится, так, пожалуйста, ищите уборщицу за свой счет! Дворникам-то замечания делать все умные, а как нужно денежки из своего кармана выложить, так сразу у них слух отказывает и всем довольны! Она говорит — мы с мужем научные работники, муж профессор, ему работать надо, а тут воняет вашей тряпкой так, что дух захватывает!
— Это точно, — вставил Маркиз, — тряпку твою можно вместо нашатыря использовать, она мертвого в чувство приведет.
— Тряпка как тряпка, — огрызнулась старуха, — всегда ей мою… Но, конечно, Леокадии я ответила, все высказала, что о ней думаю!
— Я себе представляю, — тихонько пробормотал Маркиз. — И что дальше было?
— Ну что было, время идет, стали нижние жильцы на запах жаловаться, а у верхних собака беспокоится и воет. Тут поняли, что от Славки пахнет, прикинули, что не видели его недели две…
— Это когда было, не помнишь? — перебил Маркиз.
— Почему не помню, — обиделась старуха, — помню очень даже точно.
Было это в начале августа, Леокадия-то завелась аккурат на второй день после пенсии. А пенсия у меня восьмого числа… Ну потом еще дней пять прошло, когда про Славку-то сообразили, что не то у него в квартире. И тут как раз одна там, со второго этажа, пошла ночью в туалет, а там — черви!