– Да. Приятная встреча, не так ли?
– Весьма, весьма! Бывает, что и зверь на ловца бежит. Но слишком уж много свидетелей вокруг. Да и времени минуло немало. Не связаться ли нам со старшиной – подтвердить наш «заказ»?
– Мудрая мысль, брат Рамот. От меня передайте поклон. – Кир прикрыл глаза, казалось, собираясь подремать.
– Вы не хотите поучаствовать в разговоре? – Рамот вдруг почувствовал лёгкое беспокойство, но следующая фраза партнёра вернула ему уверенность:
– В этом нет необходимости. Наши интересы совпадают, говорите за нас обоих.
С тех пор как всё начало идти не так, настроение главы «Белой ладьи» Исона медленно, но неуклонно падало. Он успел последовательно пройти этапы удивления неожиданным трудностям, недоумения от ошибок, раздражения от непрерывных неудач, гнева, ярости и бессильной затаённой злобы. Именно в этом состоянии он находился в ту минуту, когда энергетическая вибрация амулета связи отвлекла его от созерцания тёмных картин, поднимавшихся из глубин его подсознания, и заставила произнести привычную фразу:
– Во славу братьев, представьтесь.
И услышал в ответ долгожданное:
– Старшина, это Рамот.
– Где вы?
– На южной границе. Настолько что освободили.
– Слава братьям! Вы в порядке?
– Да, нас лишь слегка потрепали.
– Как прибудете в Вейнор, немедленно на доклад.
– Повинуюсь, мастер. В нашем отряде Орг, тот самый. Какие будут указания?
Орг… Исон сжал пальцы. Из всех имён это было самым ненавистным. Разумом он понимал, что никакой практической пользы устранение студента уже не имеет – его «строительная» миссия выполнена, а план дискредитации Валадира провален. Но ярость Исона требовала выхода, и, с трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на крик, глава «Белой ладьи» произнёс:
– Уничтожить его немедленно любой ценой.
– Мастер, в отряде много магов. Как с этим быть?
Уже теряя терпение, Исон ответил:
– Рамот, я дал тебе задание. Теперь ты лично отвечаешь за его исполнение. Сделай это сам. Если нет другого выхода, сделай это публично. Не подведи меня!
Рамот с ужасом почувствовал, как сердце его внезапно остановилось – грудь разрывала холодная как лёд рука мастера, в любую секунду готовая окончить его бренное существование.
– Я всё сделаю, господин, – прошептал Рамот, и страшное чувство отступило.
Вечером на привале меня не покидало ощущение, что один из дознавателей почему-то всерьёз озабочен моей персоной. Уже несколько раз мы встречались глазами, и возникало чувство, что на меня давят взглядом и вот-вот раздастся знакомое по прошлому миру «Закурить не найдётся?», после которого всегда начинались неприятности. Что-то ему от меня надо, но, судя по некоторой озадаченности взгляда, чел ещё не определился, что именно.