— Тебе что-нибудь нужно в магазине?
Ступая в пару серых боксеров, он натягивает их под полотенцем и отвечает.
— Овсяные хлопья. Яблоки. Яйца.
Всё еще нажимая на кнопку рации, я спрашиваю:
— Ты услышал, Вито?
— Понял. Удачного дня, сладкая-сладкая Лили. — Он перебарщивает с хрипотцой, и я хихикаю, прежде чем с придыханием говорю:
— Пока, малыш.
Всё еще хихикая, я кладу рацию назад на ночной столик и смотрю, как Нокс одевается.
Я люблю эту часть утра. Он ведет себя так, будто я не существую, а я виду себя так, будто он меня не видит. Хотя сегодняшний день для меня другой. Я не могу стереть со своего лица улыбку. Меня не волнует, что он не знает, какой сегодня день. Меня не волнует, что никто не знает, какой сегодня день. Я просто счастлива, что дожила до своего следующего дня рождения целой и невредимой в окружении своих друзей.
А горячий парень в моей кровати?
Несомненный бонус.
13 глава
Похмелье
Три дня спустя...
Нокс
Я бью мешок. Сильно.
Еще раз. Сильнее.
Чувство боли, которое проходит через слегка перевязанные костяшки вверх по моей руке, затем исчезает в моем теле — ощущается приятно.
Боль — это хорошо.
Боль — это признак того, что ты еще жив. Ну, по крайней мере, существуешь.
Боль также хороший способ поиграть в игры со своим разумом. Приему отвлечения я научился на ранних этапах тренировок.
И мне необходимо это гребаное отвлечение.
Проснуться со стояком, прижимающимся к заднице Лили — это достаточно, чтобы кому-либо испортить настроение.
Да. Всё верно. Плохое настроение.
Почему плохое?
Потому что я чувствую, как дразню свой член каждый день и при этом не получаю разрядку! Конечно, я могу подрочить, но это заставит меня чувствовать себя отморозком. Дрочить в ванной в нашей комнате это просто... неправильно.
Чтоб меня.
Я только что сказал «наша комната»?
Я бью по мешку снова и снова, рыча сквозь стиснутые зубы.
Это плохо. Очень плохо.
Нет. Мне это не нравится.
Три недели.
Три гребаные недели сна рядом с этой девушкой.
Эта девушка. Она просто девушка.
О, я попаду в ад. Без сомнений. Особенно после сна прошлой ночью.
Завершая свою утреннюю тренировку, я выхожу из тренажерного зала в коридор. И вот она. Бу рассмешила ее чем-то. У нее красивый смех. У него не нежное и легкое звучание. Это не хихиканье. Он раскованный и будоражащий. Когда она смеется, я чувствую, что у меня есть возможность увидеть настоящую Лили. Ту, чей разум не помешал ей жить нормальной жизнью. Ту, которая не параноик и не на грани всё это время.
Свободная Лили.
На ней надета пара маленьких черных шорт для тренировки и широкая белая футболка, завязанная в узел на животе. Затем я вижу ее ноги и хмурюсь.