Гуркин тем временем втиснулся в коридор и широко улыбнулся невыспавшейся Миле. Ночное дежурство Листопадова в кресле не только не успокаивало ее, но, напротив, заставляло нервничать еще больше. Ей показалось, что он заснул, как только погасили свет. Бегать к окнам при нем было стыдно, но и на него полагаться не получалось. Кроме того, зная теперь о том, что Глубоководный работает на самом деле на кого-то другого, Мила вообще сомневалась в безвредности Листопадова. Короче говоря, ночь прошла нервно.
– Ты плохо выглядишь, – заметил Гуркин, стаскивая куртку. Сегодня на нем был лучший его костюм и шелковый галстук в благородную крапинку. – Сколько у нас до выезда?
– В ресторане надо быть в семь, времени вагон, так что я ухожу в ванную.
В этот момент зазвонил телефон. Мила бросилась к нему. Каждый звонок теперь ее тревожил. На проводе был Орехов.
– Алло! Э-э-э… – Он на секунду замялся, раздумывая, как ее назвать. Потом наконец добавил: – Милочка, это я.
– Ну? – спросила та, втайне надеясь, что Орехов раскаялся и сию секунду предложит ей защиту и покровительство.
– За тобой заехать?
– Заехать? Что ты имеешь в виду?
– Юбилей твоего прадеда, разумеется.
– А какое ты теперь имеешь к нему отношение? – рассердилась Мила.
– Иван Евгеньевич меня пригласил.
Мила тотчас же вознегодовала:
– Ивану Евгеньевичу, если ты запамятовал, сегодня исполняется сто лет! Он, конечно, мог тебя пригласить, потому что у него склероз и он забыл, что мы с тобой разводимся.
– Он не забыл, – хмыкнул Орехов, – и пригласил меня, невзирая на то, что мы разводимся. Я не смог ему отказать.
– Ах, ты не смог! – ехидно ответила Мила и подумала: «Со мной-то ты обошелся по-другому!»
– Так за тобой заехать? – спросил Орехов уже более нетерпеливо.
– Не стоит, я ведь теперь не одна.
– Да-да, мне, кажется, рассказывали что-то про юношу, которого ты от расстройства допустила до тела.
– Я не от расстройства допустила! – возразила Мила, запыхтев от неудовольствия. – Он меня соблазнил! Красиво ухаживал, пал к ногам. Я просто не устояла, и так поступила бы на моем месте любая женщина.
– Кажется, падение произошло сразу после того, как ты узнала про нас с Ларисой? – съехидничал Орехов.
– Послушай, ты меня пугаешь, – сказала Мила. – Судя по всему, ты все еще испытываешь ко мне сильный интерес.
Орехов злобно гавкнул:
– Тебе показалось.
– Нет, ну как же? Мне лично уже наплевать давно и на тебя, и на твою Ларису…
– Тыквочка! – раздался за спиной Милы истерический крик Гуркина. – Ты забыла про ванную! Там настоящий потоп! Что делать?! Все плавает!