О Марко она не знала ровно ничего, кроме того, что его зовут Марко и ему двадцать один год, — и была рада, что не знает. Потому что если она узнает что-то о его жизни — чем он занимается, какие у него интересы, планы на будущее, это помешает ей видеть в нем того, кого она хочет в нем видеть. По всей вероятности, Марко был просто богатым бездельником, папенькиным сынком — она уже успела заметить, с какой легкостью он тратит деньги. Когда ему нравилась какая-то вещь, он даже не смотрел на цену, а тут же примерял ее и покупал, если она хорошо на нем сидела и если она, Констанс, одобряла его выбор.
Он всегда прислушивался к ее советам… Правда, был случай, когда не меньше четверти часа она убеждала его купить роскошный белый пиджак, в котором он был красив, как картинка из модного журнала. Он упрямился, говорил, что ему вообще не нравятся атласные пиджаки, но потом все-таки поддался на ее уговоры.
Когда магазины закрылись на обеденный перерыв, они просто катались по городу. Ранние декабрьские сумерки уже начали заволакивать небо, с которого неторопливо падали снежные хлопья. Рождественские елки на углу улиц и на площадях заманчиво поблескивали разноцветными гирляндами, напоминая о приближающихся праздниках. Рим был очень красив сегодня. Он больше не был вечным городом — он был городом-ребенком, с нетерпением ожидающим обещанный праздник.
— Я заеду за тобой в восемь, — сказал Марко, сворачивая в сторону ее пансиона. — Кстати, я уже придумал, где мы будем ужинать. Я знаю один симпатичный ресторанчик на улице Гарибальди — там отменно кормят. Тебе нравится итальянская кухня?
— Мне очень нравится итальянская кухня, только я не хочу ужинать в твоем ресторанчике на улице Гарибальди, — ответила она. — У меня уже есть на примете другое место.
— Что же это за место?
Констанс улыбнулась собственным мыслям, подумав, что тот, кто назвал жизнь театром, был тысячу раз прав. Она всегда была марионеткой в руках судьбы, плыла по течению и пассивно покорялась обстоятельствам — но сегодня она впервые почувствовала себя режиссером собственной жизни.
— Помнишь ту маленькую площадь с фонтаном, на которой мы встретились в тот день? Там на углу есть пиццерия. Я хочу поужинать сегодня в той пиццерии.
— Ты помнишь это место?
Габриэле остановил свою «мазерати» на маленькой площади с шумящим фонтаном в центре и повернулся к Веронике. Она посмотрела на фонтан, потом окинула взглядом дома, окружающие площадь.
— Конечно, помню, — сказала она, к его великой радости и удивлению, и широко улыбнулась.
Распахнув дверцу, она вылезла из машины и направилась к фонтану. Он последовал за ней, внимательно наблюдая за ее реакцией. Она шла медленно, озираясь по сторонам, словно хотела по каким-то приметам удостовериться, что это место действительно ей знакомо. Мелкие крупицы снега сыпались с бархатисто-черного неба и таяли в ее длинных волосах… Снег в Италии — редкость, но сегодня Рим встретил их снегом. Может, это для того, чтобы Вероника почувствовала себя, как дома? Ведь у себя на родине она привыкла к снегопадам в преддверии Рождества.