Внезапно она вообще перестала что-либо чувствовать. Увидела — или подумала, что видит — сквозь пелену тумана Артура. Одетый в свой обычный темно-синий банкирский костюм, он стоял рядом, глядя на нее с выражением сочувствия. Однако в его лице было не только сочувствие, но что-то еще — суровость, даже некая нетерпимость.
Она потянулась, чтобы дотронуться до него, и ощутила рукопожатие. И сразу осознала, что рука — не Артура. Она была меньше, много меньше, с длинными, тонкими пальцами, изысканная холеная рука, на коже которой, однако, уже проступили старческие пятна.
— Я выехала сюда, как только узнала, — сказала Элинор Баннермэн.
— Простите меня. Я думала, что это Артур.
— Да?
— Мне действительно казалось, что он был здесь.
— Конечно. — Ее голос стал более мягок — даже удивительно. — Я тоже иногда видела своего покойного мужа — многие месяцы после его смерти. Заходила в спальню, а он уже был там, лежал в постели в очках для чтения. — Она сделала паузу и грустно добавила. — А потом он исчезал.
В висках у Алексы стучало. Ей было трудно сосредоточиться на том, что говорит миссис Баннермэн.
— У нас давно уже не было несчастных случаев на охоте, — продолжала та. — Ни разу с тех пор, как Вилли Очинклек, глупец, подстрелил загонщика. Вам больно?
— Не очень. Немного неприятно.
— Я думаю. Но вы не выглядите как те, кому «немного неприятно». Скорее, как те, кто испытывает сильную боль. Это видно по глазам. Боль, я имею в виду. Тут не ошибешься. Как у лошади, сломавшей ногу. Я видела то же выражение в глазах первой жены Артура, бедняжки, когда она умирала от рака.
— Я не испытываю такой боли, миссис Баннермэн.
— Да? Прекрасно. Но тогда — какую же боль вы испытываете?
— Не знаю, смогу ли я сказать вам.
Миссис Баннермэн постучала длинным, полированным ногтем по запястью Алексы, словно птица поскребла когтем.
— Думаю, вы должны. Мистер Букер стоит у лестницы с очень мрачным выражением лица. Я знаю, что значит, когда у юристов мрачный вид. Как и врачи, они не любят сообщать дурные новости. Поскольку здешний доктор — подобострастный мелкий подхалим, но вполне компетентный, я полагаю, — сказал мне, что ваши раны поверхностны, и он не ждет осложнений, плохие новости вряд ли касаются вашего здоровья.
Алекса собралась с мужеством.
— Это был не несчастный случай.
Миссис Баннермэн не выказала ни удивления, ни потрясения.
— Ясно, — сказала она.
— Какой-то человек пытался меня убить. Он прятался в старом колодце, у каменной стены…
Миссис Баннермэн кивнула.
— Знаю это место. Насколько я помню, у колодца большая голубая ель. Но что вы там делали? Мы не стреляли фазанов в лесу.