— Я должен связаться с родителями Даниэль, — сказал я Одри чуть позже.
Мы заказали обслуживание номеров и расположились на нашей вилле, которая в течение часа стала сочетанием тактического штаба и бункера. Я боялся позволить Одри покинуть дом. Казалось, что и она тоже побаивалась, подпрыгивая каждый раз от шума и не отходя от меня больше, чем на минуту.
Моя гребаная мать заплатит мне за это. Сильно заплатит.
— Ее родители заслуживают знать, что с ней случилось.
Одри посмотрела на меня и нахмурилась.
— Тебе не кажется, что нам следует нарыть больше фактов, чем у нас есть прямо сейчас, перед тем как мы сообщим им? Все, что у нас есть – это почти бесцеремонно брошенная твоей матерью фраза и дурное предчувствие, — сказала Одри. — Прошло много времени с момента происшествия, Джеймс. Давай убедимся, что мы выйдем из этой ситуации наилучшим образом для всех.
Она встала и начала ходить по комнате.
— У меня есть идея, — произнесла она, заламывая руки. — А что если я вернусь к твоей матери и притворюсь, что пытаюсь ее шантажировать? Что если я скажу ей, что знаю правду о Даниэль, и хочу получить деньги за свое молчание, или она позволяет мне остаться с тобой за мое молчание? Вроде как шантаж «баш на баш»?
— Если она хотела убить тебя ранее, то это только ускорит сделку, — проговорил я.
— Но теперь у меня есть кое-что на нее, — сказала она. — И я могу сказать ей, что приняла меры, и что, если со мной что-то случится, это станет достоянием общественности.
Я раздумывал над этим предложением минуту.
— Не знаю, поверит ли она в это.
— Я заставлю ее в это поверить. На самом деле, я кое-что сделаю — напишу письмо, что-то вроде того, о чем мы говорили, и покажу ей, что я уже ко всему приготовилась, а потом скажу ей, что адресовала письма всем основным СМИ Бостона, и попросила друзей отправить их, если со мной что-нибудь случится. И обращу ее внимание на то, что под друзьями не имелась в виду Дженни, чтобы она даже не пыталась причинить ей вред.
— Ты собираешься сказать моей матери, что я знаю обо всем? — уточнил я.
— Нет, пока нет. Я скажу ей, что я ни слова не сказала тебе о своих подозрениях. Дам ей поверить в то, что потратила какое-то время на анализ событий, и теперь пытаюсь использовать это для своей собственной выгоды. Таким образом, элемент неожиданности окажется на нашей стороне.
— Я не знаю. Моя мать хитрее, чем мне хотелось бы, — сказал я.
— Помнишь, я – эскорт. А если ты эскорт, то приходится много имитировать. Доверься мне. Я смогу сыграть достоверно.
Она посмотрела на меня и нахмурилась.