— Не могу поверить, что я не задумывался об этом раньше. Я чувствую себя разбитым.
— Ты был всего лишь ребенком, когда это случилось. И ты не можешь винить себя за то, что не подумал, что твоя мать могла убить кого-то. Обычно матери себя так не ведут.
Я вздрогнула только от одной мысли об этом.
— И теперь она угрожает нанести удар по тебе, — сказал Джеймс и потянулся к моей руке. — Прости, что я втянул тебя в этот бедлам. Я даже не могу поверить, что это происходит прямо сейчас.
— Это потому, что кажется таким невероятным, — сказала я, сжимая его руку.
Глава 10
Джеймс
— Нам следует отправиться домой? — спросила Одри.
— Еще нет, — ответил я. — Самое безопасное место — это находиться рядом с ней. Она никогда не сделает ничего, что подвергнет опасности ее собственное высокое положение. Если мы вернемся домой, то любой сможет попытаться …
Мой голос становился все тише с каждым произнесенным словом. Я не смог закончить фразу и даже допустить эту мысль.
— Я даже не могу поверить в то, что мы ведем этот разговор. Это безумие.
— Мы не знаем точно, она ли сделала это, — произнесла Одри.
— Насколько я могу судить, она это сделала, — сказал я, потирая руками свое лицо. — Мы должны дать им понять о том, что мы обо всем знаем. Они должны осознать, что если играют жестко, то им это аукнется. И это будет больно.
— Они? — спросила Одри. — И больно?
— Мой отец явно причастен к этому. Он не мог не знать. И да, будет больно.
Образ плачущей Даниэль в ту ночь, когда она погибла, пронесся у меня в голове, и боль, которая тогда взорвалась во мне. Она была так молода, так полна надежд и жизни.
Мои родители избавились от нее.
— Какова теперь наша задача? — спросила Одри. — Кроме того, чтобы не дать мне умереть.
Я смотрел на ее прекрасное лицо, а внутри меня бушевала ярость. Я не мог поверить, что мы ведем этот разговор, и я задвинул подальше ту часть себя, которая дрожала от неверия и боли. Я должен был защитить Одри. Я любил ее, и не мог позволить ничему случиться с ней.
Особенно от руки моей матери.
Я должен был показать своим родителям, что они стремительно движутся к своему финишу. Я был на финише. И я собирался заставить их заплатить.
— Наша задача — показать им, что если они попытаются причинить нам вред, мы уничтожим их, — сказал я. — Все очень просто. Началась война, и я буду использовать ядерное оружие.
Одри посмотрела на меня настороженно.
— О каком ядерном оружии ты говоришь? — спросила она.
— Правда о Даниэль, и разумная доза тюремного срока, чтобы смириться с судьбой. На убийство не распространяется срок давности, насколько я помню.