Глава 14
Джеймс
Мы вошли в ресторан, Одри была бледна и выглядела обеспокоенной, именно то, что мне и было нужно. В помещении был накрыт длинный стол, покрытый белой скатертью, светильники и свечи мерцали по всему периметру. Мне поднадоели эти навороченные ужины. К тому же, я уже устал от выкрутасов моих родителей и их слепой веры в свое незыблемое превосходство.
Даниэль была лучше, намного лучшим человеком, чем моя мать, а не наоборот. Моей матери нужно было это осознать. Я не был уверен, что она смогла бы это понять, но планировал попытаться сделать все возможное для этого.
Мне нужно было только убедиться, что Одри и я прямо сейчас убедительно играем свои роли, наши эмоции должны были быть абсолютно правдивыми. Моя мать ничего бы не пропустила, поэтому у нас не было шанса на ошибку. Отпуск заканчивался, и мы собирались вернуться обратно в реальный мир. Одри должна была стать частью моего мира. Я просто должен был быть уверен, что я получу ее там живой и невредимой.
Главным образом, получить в целости и сохранности.
— Давай присядем здесь, — сказал я Одри, отодвигая для нее стул, расположенный как раз напротив своих родителей. Она молча кивнула мне и даже не взглянула на них, словно бы не вынесла их присутствия, если бы подняла глаза.
Мой отец кивнул нам, взявшись за свой стакан с бурбоном, и я заметил, что его глаза скользят вниз к груди Одри.
— Отец, — сказал я ему холодно, — глаза на меня.
Он послал мне неодобрительный взгляд и сделал глоток бурбона.
— Однажды и я был молод, ты же знаешь.
— Да ты что? — спросил я и сел рядом с Одри. — Я не помню. Похоже, ты был стариком всегда.
Он фыркнул на меня.
— Ты сегодня в исключительной форме, — сказал он, глядя на меня поверх очков.
— И ты тоже. Ты даже произнес больше, чем четыре слова.
В своей обычной манере он поворчал на меня и вернулся к меню. По сравнению с матерью, мой отец был всего лишь плоским макетом личности. Он вечно держался в тени, и был просто голосом на другом конце линии своего офиса. Я всегда думаю о нем как о человеке, одетым в одежду нейтральных тонов, накаченным бурбоном, смотрящим злыми глазами на мир из-за очков от «Армани». Я часто думал о том, что моя мать выбрала его во многом потому, что он делал то, что она ему говорила.
Интересно, боролся ли он с ней из-за Даниэль, или просто подчинился. Может быть, она никогда не говорила ему об этом, но он должен был догадаться. Моя мать была непростой женщиной. Я бы не удивился, если бы он ничего не сказав, просто вернулся в свой кабинет утром в понедельник после аварии, как ни в чем не бывало.