— Но ты помнишь, что не сможешь выйти за него замуж?
Помню. Я помню наши обычаи. Но я хочу стать его женой.
— Бедная девочка… Это невозможно. Я тоже когда-то полюбила князя Буревоя, но отказалась быть его женой.
— Но ты любишь его и сейчас. И сейчас эта рана на твоем сердце кровоточит.
— Может быть. Все было как прекрасный сон. Теперь воспоминания о том счастливом времени уже затянуло туманом времени.
— Ты отказалась выйти за него замуж и упустила свое счастье.
— Я царица. Мой долг…
Божана перебила ее:
— Мама, ты — женщина! И ты отказалась от своего счастья.
— Счастья? Разве счастье в одной любви?
— А в чем же? Мужчина и женщина созданы, чтобы любить друг друга. Так зачем мы живем, если не можем соединиться с любимыми? — спросила Божана и прижалась к груди матери. — Мама, почему я не могу выйти замуж за любимого человека?
Вздохнув, Красимира напомнила:
— Потому что мы жрицы праматери Макошь.
Божана подняла голову.
— Но у праматери есть муж — Сварог…
— Род — сущий, единый, прародитель богов и творец мира. Род — многолик. И Макошь — одно из его лиц. Великая праматерь богов Макошь рождает все и ведет живое по дороге судьбы, — сказала Красимира. — Поэтому мы должны служить только ей…
— Но разве нельзя служить праматери, будучи замужем за любимым человеком? Разве это не будет угодно той, что дарует жизнь всему живому?
«Она права», — согласилась в уме Красимира, и эта правда ей не понравилась, потому что она вела к краху царства амазонок. Их и так осталось немного.
Хотя, конечно, в обычаях амазонок не все было так просто — амазонки могли выйти замуж, но только когда уже теряли силу и не могли быть воительницами.
Но кому нужна старуха, обезображенная ранами, полученными в многочисленных сражениях?
Впрочем…
В походах захватывалась хорошая добыча, часть которой перепадала и рядовым воительницам. Поэтому амазонки, ушедшие в мирную жизнь, жили в сытости и довольстве.
А у многих из них были мужья и дети, с которыми они не жили, пока были в дружине. Покидая дружину, амазонки просто воссоединялись со своими родными.
Только одна из амазонок не могла нарушить этот порядок — сама царица. Она была обречена на одиночество. Такая же судьба ждала и ее дочь.
Красимира почувствовала, как в ее горле встал горький комок.
— Наши прабабки дали клятву, — привела Красимира последний довод.
— С тех пор прошли тысячелетия и многое изменилось, — сказала Божана. — А я хочу быть счастливой.
— Твоя судьба — стать царицей.
— Пока царица — ты.
— Все может измениться.
— Что же? Ты собираешься завтра умереть?
— Не собираюсь. Все равно он завтра уходит.