Как открыть третий глаз: практика пробуждения интуиции (Блаво) - страница 37

Прыгал Кузнечик себе, прыгал, скакал, не ведая горя, целый день скакал, а вечером повстречал Зеленую Гусеницу. Я бы с удовольствием сказал, что гусеница эта была столь же зелена, как и наш Кузнечик. Но нет — не могу идти против правды. И если скажу, что гусеница была столь же зелена, как и наш Кузнечик, то всякий, кто хоть раз в жизни видел кузнечика, уличит меня во лжи. Те же, кто кузнечиков не видел, те уверены обычно, что они, кузнечики, зеленые. Ну да, и в старой песне поется, что кузнечик «совсем как огуречик, зелененький он был». Не был никогда! Да будет вам известно, господа, не видевшие кузнечиков, эти насекомые зелеными не бывают. Бывают сероватыми, коричневатыми, лиловатыми, но только не зелеными, даже не зеленоватыми. Потому и не могу я сказать, что та самая Зеленая Гусеница, повстречавшаяся под вечер Кузнечику, не была зеленая, как он сам. Она была просто зеленая, а Кузнечик, как и все товарищи его, как его отец, как его дед, как его прадед с прапрадедом, был серовато-коричневато-лиловатым. Да, как раз вот таким и был. И потому не особо знался со всякими там похожими на огурец ползущими и ползучими насекомыми. А Зеленая Гусеница, действительно, весьма смахивала на тот самый огурец, что третьего дня появился у меня на грядке — смахивала и цветом, и формой, и особенно характером: была Зеленая Гусеница такая же вредная, как и тот огурец, что вырос третьего дня у меня на грядке. Вы спросите, как это так: огурец — и вредный. Да, друзья, не удивляйтесь — в наших краях порою вырастают весьма вредные фрукты и овощи. Ох, и вредная картошка в позапрошлом году уродилась! А огурец тот… Впрочем, сейчас мой рассказ не о вредном огурце, а о вредной Зеленой Гусенице и о вечно прыгающем Кузнечике. Об огурце этом я в следующий раз расскажу. С чего же я вдруг вспомнил про этот огурец? Ах, да — с того, что он такой же зеленый, как та самая Гусеница, что вечером повстречалась Кузнечику, точнее, это Гусеница была столь же зелена, как и мой огурец, выросший третьего дня на огороде. Потому-то и звали ее не просто Гусеница или не Красная или Белая Гусеница, а Зеленая Гусеница. Так вот эта самая Зеленая Гусеница, едва только завидела моего Кузнечика, так тут же у него и спросила: «Кузнечик, а зачем ты прыгаешь?» Кузнечик вообще-то за словом в карман не лез, а прямо Зеленой Гусенице ответил: «А ты зачем ползаешь?» Признаться, всякий воспитанный кузнечик должен знать, что отвечать вопросом на вопрос не очень вежливо, и даже совсем не вежливо. Мой Кузнечик был очень даже воспитанный, а потому знал, что таким образом отвечать на вопрос нельзя, однако же ответил. Почему? А потому что не любил он эту самую Зеленую Гусеницу. Все потому что вечно эта Зеленая Гусеница лезла со своими дурацкими вопросами и не менее дурацкими советами. А лезла потому, что была непроходимо глупой, тогда как сама считала себя ну просто необычайно и поразительно умной. Когда же Кузнечик крайне невежливо спросил ее, зачем она ползает, то Зеленая Гусеница очень рассудительно ответила: «Пока ползу, мой юный друг, я добываю себе пищу, пища же мне нужна для того, чтобы как можно скорее стать бабочкой. Только представь, голубчик, какой прекрасной бабочкой я стану! Такой зеленой…» Зеленая Гусеница могла бы еще очень долго рассуждать о том, какой она будет, когда будет бабочкой. Вообще-то весь луг по этому поводу смеялся над ней. Все знали, что Зеленая Гусеница из тех гусениц, которым по самой природе не положено становиться бабочками. Да, друзья, есть среди гусеничного мира и такие. Вообще-то и сама Зеленая Гусеница знала, что бабочкой никогда не будет, но продолжала упорно вслух рассуждать о том, какой бабочкой она станет. Продолжала делать это, потому что была непроходимо глупа. Не стал мой Кузнечик дослушивать фантастического рассказа Зеленой Гусеницы, а просто попрыгал себе дальше, но вот чем дальше по лугу прыгал, тем медленнее делал он это. А когда допрыгал до своего любимого места на лугу, то и вовсе остановился. И не потому остановился, что очень это место любил, а потому, что едва ли не впервые в жизни всерьез задумался — над жизнью, над миром, над собой. А и правда — зачем он прыгает? И сколько ни искал ответа на этот вопрос Кузнечик, найти никак не мог. Бабочкой в даже самых смелых мечтах он становиться не собирался, а собирался оставаться Кузнечиком, пищу он себе прекрасно добывал и без прыжков. Так зачем? Не было ответа. Солнце уже закатилось за вершину невысокого холма, стало темнеть и холодать, как обычно и бывает вечером. Кузнечик знал, что об эту пору следует ложиться спать. Так он и сделал. Только вот что-то никак не спалось ему, все думалось: а зачем он прыгает? И правда — зачем? И звезды уже украсили небосвод, и сам Млечный путь показывал дорогу всем, кто заблудился в ночи и не мог добраться до своего луга, а Кузнечик все не спал. Когда же уснул, то снилась ему большая-пребольшая Зеленая Гусеница, но совсем не снилось, как он прыгает. Да и зачем прыгать, если это не приносит никакой пользы? Польза? Никогда прежде не задумывался Кузнечик над этим словом, а теперь… теперь задумался.