— Бог с вами, при чем тут вежливость. Если я предложил помощь, то это реально. Я привык отвечать за базар. Так вы согласны?
— На помощь — да. Прокурор меня достал. Думал, таких волков больше нет. Где вы откопали такое ископаемое? Или специально на меня прикормили?
— Я вас не понимаю, Эдуард Максимович, — голос чуть растерялся.
— Да бросьте. Я что — тупой? Вы можете оттащить этого быка или нет? Если сможете — то за какую цену?
— Ну, цена прежняя. Мы не пользуемся случаем, чтобы ее взвинтить, имейте в виду. Откройте шлагбаум перед нашими копиями на Сотбис и Кристи, вообще в Европу…ну, вы понимаете. Кстати, мы выставку хотели бы протолкнуть, уже приготовили…вроде вашей знаменитой, в Дъеппе. Копии и оригиналы. Да и вообще… — Макаров замялся, — давайте примемся, наконец, сотрудничать…ну, вы понимаете.
— И это — прежняя цена?
— Конечно, если не мелочиться. Мы же согласны отстегивать вам за…за…все хорошее. Дело только в проценте. Сколько вы хотите? Договоримся, уверен. Сейчас, думаю, надо решить вопрос в принципе.
— Звучит вроде разумно. Но вы понимаете, что авторитет российского музея ваша музея если не повалит, то наверняка изрядно расшатает? Чтобы восстановить доверие и компенсировать потери вы просто обязаны отстегивать сне двадцать процентов вообще со всей прибыли. Как минимум. Если всерьез хотите сотрудничать.
Макаров надолго замолчал — хороший признак. Трубку же не бросил. Значит, Эдик верно чувствует положение вещей. Он же верит людям. Наконец, Макаров вздохнул:
— Нет, не пойдет. Меня просто… — Он замолчал уже ненадолго. Еще раз вздохнул. — Даже за пятнадцать процентов, если я соглашусь, меня…наверняка в больницу на неделю закатают. С тяжкими телесными…а уж за двадцать…Давайте откровенно — мы предварительно обсуждали вопрос…в узком кругу. Не буду темнить, раз вы так настроены, потолок — это десять процентов. Но со всех прибылей, хоть бухгалтера вашего присылайте. Но от вас тоже — полное сотрудничество и прикрытие.
— Ишь, чего захотели! — возмутился Эдик. — Да вы наглец, батенька. Двадцать — это я из великодушия сказал. На свободу, знаете, хочется. Я даже не видел ваших копий. Может они и впрямь выглядят, как копии? Вы понимаете, как я рискую? Я могу вообще потерять свои доходы, если свяжусь с вами. Бренд, торговая марка Российского музея стоит больше всех ваших доходов. Пожалуй, мне придется подумать о том, чтобы избавится от прокурора своими средствами. Дешевле встанет.
— Копии, конечно…того… — пробормотал Макаров, — ну, явные копии…У нас же нет мастеров вашего класса и ваших технологий. Пузырев ни в какую не шел на сотрудничество. Если вы…согласны поделиться технологиями…ну…поднатаскать наших мастеров мы повысим качество…